Купер тихо посмеивается.

— Ты не думаешь, что это красноречиво, что твой ответ в основном таков: он хорошо относится к прислуге?

Я вздыхаю. Наверное, я не знаю, как говорить с парнем, которого я только что встретила, о своем парне. Особенно когда Купер явно настроен враждебно ко всему нашему воспитанию.

— Знаешь, это может тебя шокировать, но если ты дашь ему шанс, вы действительно сможете поладить. Мы не все ослы, — замечаю я.

— Нет. — Немного света возвращается к его выражению лица, и я воспринимаю это как хороший знак. — Я почти уверен, что ты единственное исключение, которое я встречал, а я прожил в Заливе всю свою жизнь.

— Тогда я рада, что смогла продемонстрировать некоторые положительные качества моего народа.

Он улыбается, пожимая плечами.

— Посмотрим.

— О, да? Это звучит подозрительно похоже на приглашение. Но тебя бы не застали врасплох за дружбой с — я задыхаюсь для пущего эффекта — клоном, не так ли?

— Ни за что. Назовем это экспериментом. Ты можешь быть моей подопытной.

— И какую гипотезу мы проверяем?

— Можно ли перепрограммировать клона в реального человека.

Я не могу удержаться от смеха. Я много раз делала это сегодня вечером. Может, у Купера и задумчивый вид плохого парня, но он смешнее, чем я ожидала. Он мне нравится.

— Так мы действительно это делаем? — спрашиваю я.

Его язык скользит по нижней губе совершенно непристойным образом.

— Собираемся заняться сексом? Черт возьми, да. Давай сделаем это.

Раздается еще один взрыв смеха.

— Пытаемся быть друзьями! Я спрашиваю, будем ли мы друзьями! Господи, Хартли, ты слишком сосредоточен на оральном сексе, тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил это?

— Во-первых, ты видела себя в зеркало? Боже… — Он останавливается, глядя на меня. — Как твоя фамилия?

— Кэбот, — говорю я услужливо.

— Боже, Кэбот, — передразнивает он. — Как я могу не думать об оральном сексе, когда сижу рядом с самой горячей женщиной на планете?

На моих щеках появляется румянец. Черт возьми. Эта грубая честность дико сексуальна.

Сглотнув, я заставляю свое тело не реагировать на его грубость или комплимент. У тебя есть парень, Маккензи. Я излагаю это по буквам для своего мозга. П-А-Р-Е-Н-Ь.

Разве это плохо, что мне пришлось напоминать себе об этом тревожное количество раз сегодня вечером?

— Во-вторых, — продолжает Купер, — ты уверена, что мы не собираемся переспать?

— Уверена.

Он закатывает глаза, глядя на меня.

— Хорошо, тогда в-третьих — да, я думаю, я соглашусь на дружбу.

— Как мило с твоей стороны.

— Правда?

— О Боже. Я уже передумала. Я чувствую, что ты будешь требовательным другом.

— Чушь собачья, — возражает он. — Я буду лучшим другом, который у тебя когда-либо был. Я всегда стараюсь превзойти то, что от меня ожидают. Я имею в виду, я освободил коз для своих друзей. Можешь ли ты сказать то же самое?

Я хихикаю.

— Коз, во множественном числе? Ты имеешь в виду, что это была не только одна?

— Нет, это была только одна коза. Но однажды я действительно украл золотую рыбку для своей подруги Аланы.

— Потрясающе. Я дружу с вором. — Я тыкаю его в бок. — Мне нужно услышать историю о золотой рыбке, пожалуйста.

Он подмигивает.

— О, это хорошая идея.

Мы так долго разговариваем вдвоем у затухающего костра, что я не замечаю, как черная ночь превращается в серое раннее утро, пока Эван и Бонни не подходят к нам, выглядя довольными собой. К тому времени я понимаю, что у меня есть дюжина сообщений от Престона, спрашивающих, что, черт возьми, со мной случилось. Ой.

— Запиши мой номер, — говорит Купер грубым голосом. — Напиши мне, когда доберешься до кампуса, чтобы я знал, что ты цела и невредима.

Несмотря на тревожные сигналы в моей голове, я набираю его номер в своем телефоне.

Ничего особенного, уверяю я свою неодобрительную сторону. Это будет всего одно сообщение, когда я вернусь домой, а потом я удалю номер. Потому что, как бы забавно ни было шутить о нашей возможной дружбе, я знаю, что это не очень хорошая идея. Если я чему-то и научилась из ромкомов, так это тому, что не разрешается дружить с тем, к кому вы испытываете влечение. Само по себе влечение безвредно. Мы люди, и жизнь может длиться годами. Мы обязательно почувствуем физическое влечение к кому-то, кроме нашей второй половинки. Но любой, кто ставит себя прямо на путь искушения, только напрашивается на неприятности.

Поэтому, когда мы с Бонни, спотыкаясь, выходим из Uber и поднимаемся в наше общежитие, я полностью готова стереть Купера Хартли с моего телефона. Я посылаю одинокое сообщение: “Дома безопасно!” Затем я нажимаю на его номер и навожу палец на слово УДАЛИТЬ.

Прежде чем я успеваю нажать на нее, появляется сообщение от него.

Купер: “Это было весело. Давай как-нибудь повторим это снова?”

Я прикусываю губу, уставившись на приглашение. Воспоминание о его темных глазах, поблескивающих в свете камина, о его широких плечах и мускулистых руках возбуждает мой усталый мозг и щекочет то место между ног.