Жанна сжала губы: позаботились, чтоб не сбежала. Этим ее было не остановить! Она зло сдернула с кровати покрывало, завернулась в него, поспешно сунула ноги в ночные туфли: обуви тоже не оказалось на месте.

За дверью стоял страж. Разумеется.

— Я хочу увидеть Рейну. — Жестко бросила она полукровке.

— Не велено… — Косноязычно произнес страж. На вид он был еще мальчишкой лет 16-ти. Но внешность верийцев обманчива.

— Что стоишь как истукан? — Напустилась на него Жанна. — Веди! Рейна! — Она сопроводила свои слова поясняющими жестами.

Страж, видимо, что-то обдумал и кивнул.

Рейна жила на первом этаже, как и все слуги. Ее комната была не далеко, путь занял не больше пяти минут.

Информация в Волчьем замке явно передавалась по воздуху, так как рыжеволосая экономка уже ждала Жанну, наспех одетая в свою униформу.

— Можешь идти! — велела Рейна стражу. Тот послушался. — Госпожа! — Рейна бросилась обнимать девушку. — Зачем же вы…

— Замолчи! — Резко перебила ее Жанна. — Я хочу выбраться отсюда, Рейна!

— Нет, нет. — Экономка замотала головой. — Вы видели, что бывает… — Она опустила глаза. — Господин не так плох. Он не требует от нас многого: нужно только следовать правилам и выполнять свою работу. В других княжествах Истинные могут зверствовать, но только не в Гевальт! — Рейна заговорила полушепотом. — Здесь каждый получает лишь то, что заслужил.

Жанна все еще злилась. Она ходила по маленькой комнатке Рейны из стороны в сторону. Жила экономка скромно: кровать, умывальник, маленький шкаф с одеждой, небольшое зеркальце на столе. Все простое, но опрятное.

— Да и вам некуда идти, госпожа. — Продолжала Рейна. — Здесь самое безопасное место!

— Княжество Гевальт. — Задумчиво произнесла Жанна. — Большое оно, это княжество?

— Не маленькое, — уклончиво ответила Рейна. — Есть города и села, если вы об этом. Но везде один закон. На каждом месте есть солдаты господина Фауста. Те, кто следят за порядком. И везде один и тот же…

— …страх. — Закончила Жанна. — Вы все трясетесь. Кого убьют и за что. Сегодня или через неделю… Восточные охотники…

— Не спрашивайте о них! Безумцы! Они скрываются в горах и противятся власти Кейна! Их отлавливают и казнят на площадях, в назидание остальным. Казнят жестоко и долго!

— Прелестное место. — Жанна устало села рядом с Рейной на кровать.

— Если следовать правилам, можно получить Обращение. — Рейна взяла девушку за руку. — Не все так плохо, госпожа. Можно стать одним из них.

— И помогать убивать своих вчерашних друзей, родственников. — Хмыкнула Жанна.

— Вам нечего бояться. Вы гостья. Значит, вы важны для князя. Нужно только…

— Следовать дурацким правилам! — Разозлилась Жанна, вырывая ладонь из руки Рейны. — Что ты все бормочешь мне про них? Что за правила такие?

— Все просто, госпожа. — Ничуть не обиделась Рейна. — Служить и быть покорным, не возражать и быть полезным. Не брать того, что принадлежит господину, не говорить лишнего, не покидать княжества без разрешения хозяина. Наши жизни принадлежат им, и мы должны быть готовы отдать все, что им потребуется.

— Тирания в чистом виде. Они не только ваши души высасывают. Но и вашу волю.

— Что? — Не поняла Рейна. — Разве в вашем мире господа не властны, распоряжаться жизнями слуг?

Жанна задумалась.

— Я не сдамся, Рейна. Будь в этом уверена. Я не служанка и никогда ей не стану.

Несколько дней ничего не менялось. Жанна сидела в своей комнате без возможности куда-либо выйти.

«Наказывает, как ребенка, — думала она, — будто я в чем-то провинилась, а не он».

Фауст также не мог зайти к ней, как она, — покинуть свою комнату. Жанна пылала от праведного гнева, так что хозяин замка даже не пытался показываться ей на глаза.

Это было непонятно, ново для существа, привыкшего, что его бояться и ему подчиняются беспрекословно. Можно было сломить эту волю также, как другие. Или попытаться договориться. Наблюдать за лоринкой оказалось интереснее. Поэтому князь бесцеремонно перехватывал потоки мыслей своей гостьи.

Так некоторые мотивы ее поступков стали Фаусту более понятны. Головоломка оказалась интересной, князь попросил своего вассала помочь.

Амос Дитрих не был похож на других верийцев. Все они отличались крепким телосложением и совершенными, благородными чертами лица. Еще бы! Любимцы бога!