— Слышала, можно… говорят.

— Можно.

— Привет.

— Привет.

— Как ты?

— А ты? Подожди, потом, — накрывая губы, дразня, обещая, — я скучал… Сегодня ночью я намерен показать тебе, как я скучал…

— Как? — руки забрались под шорты, пока зубы слегка прикусывали плечо.

— Неприлично… всё, не дразни меня, полный дом несовершеннолетних, которым совсем не обязательно знать, как отец любит их мать.

— Не дразню, да, кстати, пока тебя месяц не было, Колёк три раза звонил.

— Ладно…

— Так как съездили-то?

— Отлично, только я по вам скучал… что-то совсем сентиментальный становлюсь.

— Брось, Лада заслуживает единоличное внимание своего отца хотя бы раз в год.

— Да… так и есть. А что Колёк?

— Ну, он спрашивал что-то о переговорах по поводу той дробилки.

— Понятно.

— Пойдёшь, значит, переговариваться?..

— Не сегодня, сегодня у меня планы на тебя, — ох уж, эти похотливые пересмешки.

— Не заговаривай мне зубы, ты знаешь, как я отношусь к этим вашим… переговорам.

— Брось, я всего-то разок переговорил лишку.

— И я в этот разок чуть не родила раньше времени, когда мальчишки прыгали по тебе с криками: «Ула, папаська умел!»

— Папаська не будет больше умилать.

— Потому что мамаська очень злится на папаську, когда он умилает.

— Ну ладно, ладно… ты же знаешь, я больше так не буду, чуть-чуть только, в меру.

— В меру.

В их жизни всего было в меру.

В меру детских болезней. В меру обид и слез лёгкого разочарования. В меру обгоревшей кожи. В меру беспорядка в огромном доме. В меру отращённых кудрей Вадима, и только он знал, что лёжа ночью, слушая, как прошёл день у его большой семьи — невероятно приятно, когда тонкие пальцы пробегаются по кудрям, пока не тянут на себя с силой и словами: «не заставляй меня быть неприличной». В меру ссор и в меру примирений, в меру разбитых коленок и в меру игрушек.

Не в меру было одно — Любовь, однажды нашедшая своё место под низким южным небом, не самая удобная, обгорающая на солнце, — именно эта любовь составила основу существования Алёшки и Вадьки на берегу большой реки, где вдали переваливаясь боками проплывали баржи….

Конец.