— Ком… — Рендел едва не крикнул, но тут же перешел на напряженный шепот. — Командор! — Он бросился к Данан, падая рядом на колени.

Женщина не могла даже удерживать голову на весу. Ренделу пришлось поймать лицо чародейки в ладони, чтобы хоть как-то приблизить и рассмотреть. Серебристого света его собственных глаз и ее негаснущих ладоней хватало, чтобы смотритель мог разглядеть, как, натягивая белоснежную кожу, под щекой Данан клубами перекатывался мрак.

Рендел перестал моргать и потерял дар речи.

— Тебе ну… нужно, — Данан вцепилась в предплечья мужчины пальцами-крючьями. — Нужно, Рендел, — Данан нахмурилась, сосредотачиваясь. Говорить было сложно. Чародейка царапнула по ножнам смотрителя, и ее рука безвольно опала.

Рендел понял намек и замер, глядя поверх женской головы, которая заваливалась вперед. Она же это несерьезно, верно?

Мужчина опомнился, почувствовав на пальцах влагу. Плачет? Да быть не может! Он снова чуть отстранил женскую голову и увидел, что под челюстью справа у Данан треснула кожа, как если бы кто-то полоснул там лезвием. Но сочится из раны отнюдь не кровь. По крайней мере, не человеческая.

— Что мне делать? — спросил Рендел, заставляя себя удерживать голову чародейки так, чтобы та смотрела на него в ответ.

Губы Данан растянулись в улыбке.

— Ты знаешь, что.

— Даже не думай! — рявкнул мужчина, отбрасывая неуместную субординацию. — Ты же держала его так долго! И еще продержишь!

— Ренд…

— Чем тебе сейчас помочь?! Чем?!

Данан замерла. Её брови на толику стали ближе к переносице. Неужели… он всерьез? Он хоть понимает, что может услышать в ответ?

— Скажи мне! Я все сделаю! Позвать Рангзиба? Или Унре? Это поможет?! Данан, что?! Что тебе поможет?!

Впрочем, это отличный способ показать ему.

— Жизнь, — сипло выдохнула командор.

Рендел вдруг захотел крикнуть: «Пха! И всего-то?!». Такой ответ чародейки был будто бы ожидаемым — и вместе с тем ни разу не простым.

— Бери. — Призвал Рендел, собравшись с духом.

«Милый Рендел» — подумала Данан, пытаясь положить руку мужчине на плечо.

— Неоскверненная, — шепнула чародейка.

Неоскве… Рендел нахмурился, соображая. Потом осторожно на руках опустил Данан на землю — глупо пытаться поднять ее на ноги, — и скомандовал:

— Жди здесь! И не вздумай ничего с собой сделать!

Женщина не знала, сколько прошло времени. Темный терзал ее, бахвалился тем, как здорово помог чародейке приманить из руин Ас-Хаггарда исчадий Пустоты, чтобы те вытрясли демонов из магов, мгновенно ослабив их. Потом и вовсе перешел на пространные разговоры и нравоучения, и его голос, наполнявший Данан изнутри, одновременно будто бы отражался от стен помещения.

«Знаешь, что я понял, когда наше могущество было повержено? — вкрадчиво спросил архонт. Данан не нашла сил ответить, и, судя по довольству голоса, его обладатель на это и рассчитывал. — Что гордыня — грех. Ты долго справлялась, чародейка Таламрин, и решила, что теперь можешь контролировать Пустоту, стать ей хозяйкой… — Темный смаковал каждое слово. — Как опрометчиво. Тебе следовало знать, что любой сделанный к Пустоте шаг, может стать лишним».

«У тебя… все равно… нет выбора» — с трудом подумала женщина.

«Кроме как жить в твоем теле? Разумеется. И мне нет смысла убивать тебя. Но кто сказал, что оно всегда будет твоим?»

«Тварь»

Данан лежала, свернувшись клубком, когда до нее донеслись звуки возни. Кажется, Рендел возвращался. Смотритель в самом деле вскоре появился из прохода внутри отрога. За подмышки он волок какого-то солдата. Обычного солдата из королевской гвардии, не мага, не предателя. Просто человека, который был ближе всех и которого Рендел, видимо, увлек, чтобы «срочно помочь командору». А потом в темноте пещер вырубил. Его выбрали случайно, ему просто смертельно не повезло. Но Рендел действовал быстро и отчаянно.

Данан подняла на Рендела глаза: понимает ли смотритель, на что он обрек этого человека? И главное — ради чего?

По лицу Рендела невозможно было прочесть ничего, кроме непоколебимой решимости. От него требовалось сделать выбор — и он сделал.

Не сводя с подчиненного взгляда, Данан кое-как протянула руку, чтобы коснуться беспамятного солдата. Пальцы женщины вцепились в тело мужчины — с силой, с какой обреченные в самом деле хватаются за жизнь.

Ей даже не пришлось создавать узор заклинания перед собой: Увядание за несколько секунд выпотрошило солдата, напитывая Данан. Иссохшее тело превратилось в скелет. Данан прикрыла глаза: мрак под щекой утих. Ладони погасли. Глаза снова стали серебрится дымкой, как и положено смотрителям Пустоты. Ей становилось лучше.