– Пойду найду маму, – резко поднимаюсь со своего лежака.

Странное чувство, вновь пронзившее грудь, мне не нравится совершенно. И ведь так происходит всякий раз, когда у Хантера появляется очередная девчонка.

Иду в старый гараж, давно уже переделанный под маленький зал. Там есть лекарство от всего – моя любимая груша.

*********

Уже будучи совсем без сил, щёлкаю выключателем и разматываю бинты. Завтра в зал, к отцу на тренировку, а я уже заранее выдохлась.

Но зато как спокойно стало… Дзен!

Поднимаюсь в дом, надеясь незаметно свистнуть бутылочку воды из холодильника. Однако резко притормаживаю в проёме, потому что слышу голоса родителей.

Осторожно выглядываю из-за угла.

Танцуют в полумраке под старую, но знакомую композицию Билли Айлиш, доносящуюся с улицы.

Подсматривать нехорошо, но мне ведь можно? Совсем чуть-чуть…

Мама крепко обнимает папу за шею. Тихонько смеётся, когда он аккуратно отрывает её от пола.

Останавливаются. Папа бережно гладит мамин живот.

Рассказала значит…

Улыбаюсь, глядя на то, как они целуются. По-настоящему… Так горячо, чувственно и красиво, что у меня невольно замирает сердце и мурашки бегут по плечам.

Вот так я хотела бы любить! Как мои родители любят...

Мои самые лучшие.

Вечно молодые и прекрасные.

Знаете, они до сих пор уезжают кататься ночью на додже. (Чаще мириться после ссоры, как нам удалось установить с Фейт).

Один раз в год по традиции отправляются к Гранд-Каньону. Вдвоём (что в общем-то обидно, но мы не жалуемся. Надо же им иногда отдыхать от нас).

А ещё… мама до сих пор носит папину цепочку на шее и спит с огромным старым медведем, когда отец куда-нибудь уезжает.

А папа… Папа просто молча всё для неё делает.

Всё, что может. А может он многое…

*********