— Блин, никогда! Она никогда не будет ходить на свидания. Какая гадость!

Дедушка засмеялся и покачал головой.

— Ты сейчас так говоришь, но когда-нибудь кто-нибудь украдёт её сердце. Когда они его разобьют, ты будешь рядом, чтобы разбить им нос? — Он рассмеялся, а Джошуа энергично покачал темноволосой головой.

— Никто никогда не разобьёт ей сердце, она будет самой красивой девушкой на свете! Она даже красивее, чем мама.

Воспоминание исчезло, и я судорожно выдохнула, немного утешая боль, которая сжимала сердце при виде брата в воспоминании, о котором даже не подозревала.

Одно воспоминание сменилось другим, которое я не могла понять, откуда взялось. Я услышала, как в лесу раздались женские крики, и почувствовала ветер. Мы находились в густом лесу. Крик становился ближе и громче, пока тот, кто кричал, двигался к нам.

— Где мы, Лена? — спросил Лукьян, и я покачала головой.

— Я не узнаю этого места, — прошептала я, пытаясь зацепиться хоть за что-то, что могла бы узнать. Над верхушками деревьев, высоко в небе, я заметила дым. Его вонь опалила нос, напоминая о пожаре, который мы только что пережили. Я развернулась. — Ты чувствуешь запах? — спросила я, задаваясь вопросом, был ли он так же настроен на воспоминания, как и я.

— Лена, подойди ко мне, сейчас же, — резко приказал он, и я сделала это без колебаний, как будто он был моим якорем.

Какая-то женщина продиралась сквозь кусты, её светлые волосы были растрёпаны, а старомодное платье с корсетом разорвано; и в этом платье она походила на сбежавшую участницу ярмарки эпохи Возрождения. Она споткнулась и упала на землю; мужской смех догнал её, когда я дёрнулась, чтобы помочь ей подняться.

— Ты не можешь входить в контакт, — прорычал Лукьян, пожирая женщину глазами, будто знал её. — Проклятье, — хрипло добавил он, прижимая мою голову к своей груди.

Испуганный крик вырвался у женщины, когда она вскочила и снова побежала через кусты. Я оторвалась от Лукьяна, желая увидеть, чего она так боится. Её крики усилились, когда я приблизилась, и дым стал гуще. Я пошла через кусты, и, Лукьян следовал за мной по пятам.

Вырвавшись из леса, я резко затормозила. Тела валялись на земле, повсюду лужи крови. Что-то разрывало этих людей на куски. Долбаные куски! Я прикрыла рот рукой, чтобы заглушить крик ужаса, когда осмотрела ужасающее зрелище. Садистский смех раздавался из кустов, становясь всё ближе с каждой секундой.

— Тебе здесь не место! — крикнула женщина, глядя прямо на меня. Я остановилась. В последнем воспоминании Джошуа и дедушка не заметили меня.

— Ты меня видишь? — прошептала я, оглядываясь через плечо, чтобы увидеть, что там никого нет. Даже Лукьяна.

— Магдалена, уходи! Тебе здесь не место, ты должна помочь мне, и ты мне нужна в своём времени! Тебе нужно остановить это. Уходи сейчас же, пока он не почувствовал тебя! Найди гримуары; они ближе, чем думаешь. В них ключи прошлого, чтобы спасти будущее. Не позволяй ему так поступать с твоими людьми, защити их. Мне не удалось, но если ты здесь, значит, он близко. А теперь уход, пожалуйста. Он идёт.

Она бросилась бежать, оставив меня ошеломлённой, я обернулась и увидела Лукьяна, который широко раскрыл глаза, и скривился рот в сердитой гримасе, когда я повернулась, чтобы посмотреть на мужчину, который продирался сквозь кусты, преследуя женщину. Лукьян прорычал гневное проклятие и двинулся ко мне, прижимая моё лицо к своей груди, душа. Мои лёгкие горели от недостатка воздуха. Я услышала сардонический смех, и мир закружился. Когда Лукьян, наконец, оторвал меня от своей груди, я ударила его, набрала воздух в изголодавшиеся лёгкие и упала на колени, оглядываясь и пытаясь понять, куда я нас привела. Я хотела уйти, но не была уверена, кто нас притащил сюда — я или он.

Я оказалась в своей спальне, а Тодд и Кэссиди издавали в моей постели гротескные звуки. Я закрыла глаза, не желая снова переживать этот ужас.

— Как ты мог так поступить со мной, с нами? Я любила тебя! Я хотела подарить тебе свою жизнь, Тодд. Она? Ты с ней? — закричала я, и он повернул голову, а глаза стали большими и круглыми. Он вскочил с кровати, его член всё ещё был твёрдым. Он даже не прикрылся. Я повернулась, чтобы убежать, но Тодд оказался быстрее. Он схватил меня за руку, потянув назад, и прижал к стене.

— Лена, я могу объяснить! — бросил он, задыхаясь после раунда с грёбаной Кэссиди. Я попыталась уйти, и он вдавил меня в стену, а Кэссиди засмеялась, с задранной для моего жениха юбкой.

— Она ждёт, Тодд; расскажи, как ты трахал меня, и ждал, что она всё поймёт. Скажи, что ты не собирался жениться на ней, — ехидно заметила Кэссиди, и глаза Тодда стали ещё больше. — Это неправда, Лена, я люблю тебя. Только тебя, детка. Мы вместе навсегда, помнишь? — взмолился он, с круглыми глазами, заметив ненависть в моём взгляде.