Беглых здоровяков не увидел: те либо всё ещё продолжали бежать, либо пока не успели сменить штаны. Сквозь листву деревьев пробивались солнечные лучи, добавляли зелени желтоватых оттенков, превращали в зеркала запылённые окна, заставляли меня жмуриться. От яркого света защекотало в носу — я чихнул, едва не расплескал молоко (в прошлой жизни у меня была похожая реакция на солнечный свет). Прислушался. Голоса ребятни доносились со стороны дороги. Туда-то я и направился.

Детишки суетились под старым клёном, где я и видел их, возвращаясь с рынка. Чертили ржавым ножичком полосы на земле, громко спорили — со стороны их споры казались руганью. Насчитал девятерых парней… Тут же сам себя поправил: восемь парней и одна — шести или семилетняя девочка. Точно девчонка — без сомнения. Мои дочери тоже временами выглядели пацанками, но научили меня чётко подмечать те малозаметные мелочи, что при любом наряде отличали их от мальчишек.

Шёл я неторопливо, попивая молоко и лениво пожёвывая хлебную корку. Шарканьем подошв возвестил детворе о своём приближении. Дети меня заметили. Но не поспешили меня приветствовать. Взяли паузу в игре. Бросили завистливые взгляды на хлеб, посмотрели на мой кошель — и не пытались скрыть заинтересованность его содержимым. Но то ли не признали меня достойным внимания, то ли интерес к бросанию ножика пересилил любопытство — быстро обо мне позабыли, вернулись к игре.

Я скользнул взглядом по их чумазым лицам, по тощим фигурам, явно избежавшим влияния фастфуда. Вполне обычные для этого мира дети — вечно голодные, похожие на беспризорников, не испорченные высококалорийной едой и ежедневным многочасовым сидением за компьютером. Шумные стайки детишек были в этом мире привычным явлением. Причём в Персиле я встречал их чаще, чем в тех же Следках. Деревенские дети помогали родителям уже с малолетства — городским же малышам разрешали без дела слоняться по улицам.

Остановился на краю дороги — позволил своей тени накрыть расчерченное детьми игровое поле. Чем снова привлёк к себе внимание. Посмотрел на вновь повернувшиеся в мою сторону девять недовольных лиц. Но не услышал ни одного грубого слова в свой адрес. Отметил этот удивительный факт. Девять не познавших радостей интернета и телевидения беспризорников молчали. А ведь образованные дети из моего мира давно бы отправили меня по известному адресу. Отсалютовал детишкам кружкой.

— Привет, народ, — сказал я.

Мне ответил нестройный хор тонких голосов. Дети поздоровались со мной вполне вежливо. И даже назвали меня «мастером Карпом» — значит, представляться не нужно. Я прожил в Лисьем переулке меньше двадцати дней, почти никого из соседей пока не знал не то, что по имени, но и в лицо. Сам же успел засветиться по полной программе. Разве что собаки меня пока не узнавали — всё ещё недоверчиво посматривали в мою сторону: раздумывали, пройти ли мимо или всё же тяпнуть меня за пятку для приличия.

— Прошу прощения, что отвлекаю вас от игры, молодые люди, — сказал я. — Вижу, вам известно, кто я. Это хорошо. Наверное, многие из вас ели тот хлеб, что выпекают в моей пекарне. Наверняка ваши родители его покупали. Так? Замечательно. Рад, что он вам нравится. Обязательно передам ваши похвалы пекарю. А известно ли вам, уважаемые, что в моей пекарне совсем недавно появился новый вид хлеба — медовые батоны? Слышали об этом? Хорошо. Кто-нибудь из вас их уже пробовал?

В ответ на вопрос дети дружно помотали головами: не пробовали. Недовольство не исчезло с их лиц. Но детишки меня пока терпели, хотя и не выказывали особого желания со мной общаться. Кто-то почёсывался, кто-то шмыгал носом, кто-то покусывал губу. Я улыбался детям, рассматривал их разномастные наряды — далеко не новые, у кого-то уже тесные, а кто-то из детишек до размеров своей одежды пока не дорос. Изобразил недоумение и разочарование.

— Неужели никто не пробовал? — спросил я.

Покачал головой.

— Вот это незадача…

Мелкий белобрысый мальчонка спросил, правда ли, что медовые караваи пахли мёдом, как говорила моя продавщица (слухи о моей новой продукции уже поползли). Девочка заявила, что пробовала медовый хлеб раньше — тот, что выпекал прошлый хозяин пекарни. Сказала, что вкуса мёда в том каравае она не почувствовала, но всё равно хлеб показался ей сладким и очень вкусным. А вот ушастый паренёк утверждал, что в караваях мастера Потуса вкус мёда был, принялся спорить с девчонкой.

Я призвал детей к тишине.

К удивлению, меня послушались — детвора притихла.

На меня смотрели девять пар разноцветных детских глаз.

— Предлагаю, детвора, вам самим проверить: есть вкус мёда в моих батонах или нет, — сказал я. — Сразу говорю: он там имеется и очень даже ощутимый. Так что те, кто сладкое не любят — могут их не есть. Потому что мои батоны не просто сладкие: они со вкусом и запахом настоящего мёда! Без искусственных добавок. В их рецептуру входят только натуральные продукты. В общем… жутко вкуснющие. Сами можете в этом убедиться. Прямо сейчас. Как вам такое предложение, молодые люди? Кто из вас отважится попробовать мой хлеб?

Заметил настороженность и растерянность во взглядах детей. Детишки нерешительно переглядывались, словно использовали мыслеречь. Не сразу понял причину такой реакции. Но когда сообразил — умилился, не сдержал улыбку. Вот что значит: неиспорченное поколение, незнакомое со скидками и рекламными акциями! Такие не потребуют вторую пару бесплатно. Не станут тыкать замусоленными скидочными купонами продавцу в лицо. И не будут ходить в драной обуви, дожидаясь сезонных распродаж и сливов.

— Совершенно бесплатно, — добавил я. — Платить за них не нужно: угощаю.