— Сергей Витальевич приказали доставить в целости. Вот и ждал тебя. Глаша в нетерпении, вся извелась, думая, как бы ты не заболела. Как чувствуешь себя?

Успокоив его, пошла за ним и, увидев этот военный «джип» советского образца, поняла, что смогу взять с собой еще несколько человек. С Машей отобрали «самых болящих» и конечно Ленку с Петей, кого лечила еще ранее. Таким образом, в машине вместе со мной было восемь человек, с вещами соответственно. Маша отправилась сообщить бригадирше Серафиме, что мы отправимся самостоятельно, а я отозвав в сторону Иваныча, спросила про генерала, думая, что он дома, но тут же огорчилась, так как старшина приехал один, чтобы забрать вещи для него и отвезти на полигон, где тот будет еще две недели.

— Он написал тебе письмо. — И протянул мне конверт.

Я схватила и тут же принялась читать, пока Маша отсутствовала, а другие усаживались в машину. Иваныч помогал им приспосабливать вещи сзади сидений.

Генерал писал, что продолжается его командировка и когда закончится, не знает никто. Потом ему необходимо будет еще осмотреть некоторые «детали» изобретения на заводе. Именно тАк написал, но я поняла, что это сплавы, о которых он мне рассказывал, а уж потом будет дома до самого нового года. Обещал позвонить обязательно, как только я приеду домой. И ни слова о чувствах. Все строго лаконично и по-деловому. Видимо все остальное оставил на телефонные переговоры.

Маша прибежала и сообщила, что можно выезжать, и мы поехали, оставляя позади жадные и завистливые взгляды остальных студентов. Автобусы мы встретили через час нашего выезда. Они следовали нам навстречу и опаздывали.

— Бедные ребята! — тихо вздыхала я.

Даже в этом они были ущемлены. В поселке сейчас было ветрено и холодно на открытой площадке перед зданиями. Кое-кто прятался в коридорах Совета, но слишком их было много и толпились они, подпирая стены озябшие и простуженные.

— Нам повезло. — сказала Маша, выглядывая из окошка машины. — Спасибо твоему…родным.

Она не произнесла «генералу» и я была ей благодарна. Ни к чему было им знать, почему мнЕ и вдруг такой экскорт. Я объяснила, что это все по просьбе моего отца, вот и откликнулся его друг такой заботой. Иваныч понимающе улыбался в усы, а Маша кивала моим словам.

Машина шла быстро и через час мы уже въезжали в столицу. Завезли ребят в общагу, а сами двинулись домой. Я быстро взбежала по лестнице, едва поздоровавшись с консьержкой, оставив Иваныча отвечать на её каверзные вопросы.

У дверей меня уже ждала Глаша, и я с разбегу влетела в её объятия.

Два часа я отмокала в ванной и потом обедала с Глашиными пирожками. Все было так вкусно и сытно, что я уже осоловело глядела на неё и Иваныча, а мои глаза закрывались от полного расслабления. Они отправили меня спать. Я рухнула на чистые сухие простыни, укутавшись в теплое одеяло и тут же уснула. Спала до самого вечера и очнулась, когда за окном было темно, и стучал в стекла дождь. Теперь он был мне не страшен, даже приветствовался, как уютное сопровождение моего сна.

Потянулась с удовольствием и сразу же вспомнила, что пора вставать и ждать телефонного звонка. Быстро оделась и вышла в коридор. Было полутемно, и только из кухни сочился слабый свет и слышался разговор. Голоса принадлежали Глаше и Иванычу. Я подкралась, чтобы подслушать и потом словно прилипла к притолоке — они говорили обо мне и генерале. Глаша, судя по разговору, была на моей стороне, а Иваныч сомневался за мои юные годы.

— Она же еще совсем ребенок! — бубнил он. — Чего только хозяин изобразил, что у неё тоже к нему чувство! Как можно поставить их рядом? Чудно!

— Что ты понимаешь в любви! — Осаживала его Глаша. — Она же любит его, и я это видела. Её не нужны его положения и деньги, ей нужен он сам. Уж в этом меня не обмануть! А вот с возрастом, так это как посмотреть!

— Как это посмотреть? — удивился Иваныч. — Куда смотреть?

— А ты в глаза её когда-нибудь смотрел? А рассуждения её слышал? Вооот! Да она смотрит как взрослая женщина и говорит как опытная, прожившая жизнь! Иной раз мне страшно становится, как погляжу ей в глаза. Аж, мороз по коже!

— Чудится тебе всякое, Глафира Ивановна! Крестись почаще! Девчонка и девчонка и есть! А вот хозяин…

Он не договорил, что именно хозяин, как громко зазвенел телефонный звонок и я опамятовала от подслушки, кинулась опрометью в кабинет и включила верхний свет. Подлетела к аппарату и схватила трубку.

— Алло?

— С вами будет говорить N….cк. — Прозвучал женский голос междугороднего сообщения.

И тут же взволнованный генеральский:

— Алло! Алло! Это ты, Валюша!

— Я! Это я, Сергей Витальевич!