— Я хочу его видеть, сейчас…

Майя Николаевна поднялась.

— Он работает в подвале. Я попробую его пригласить.

— Попробуете?!

— У него очень много работы, Татьяна Сергеевна. Вы ему платите за неё, а не за разговоры. И в двенадцать он уходит домой — обедать.

Слова управляющей не были такими, какие хотела услышать Таня. Если человек работает у неё, то выполняет приказы хозяйки, а не то, что сочтёт нужным. С появлением Евгения что-то сломалось в этом привычном для Тани правиле, и нужно было всё возвращать на места. Хотя… нареканий по выполнению работы не было. В доме всё чисто, уютно, и она не сомневалась, что на улице то же самое.

Таня встала и, взяв влажную салфетку, провела по верху холодильника. Салфетка была белая. Таня взглянула на пол — кафель безупречно сверкал. Она вспомнила, что душ сегодня работал без перебоев, а такого до Евгения не было.

— Хотите посмотреть отчёт по расходам за неделю? — глядя на действия Тани, спросила управляющая. У неё была банковская карта, куда хозяйка скидывала деньги на недельный бюджет.

— Не стоит, — Таня вышла в прихожую и нацепила сапожки. — Подайте мне шубу.

Таня вышла на крыльцо дома. Большая площадка перед крыльцом была убрана от снега до асфальта. «Порше» аккуратно припаркован у фруктового сада, тропинки в саду тоже очищены, перед гаражом стоит оранжевый снегоуборщик.

— Я не помню эту технику, — ткнула в него пальцем хозяйка, взглянув на Майю Николаевну.

— Евгений арендовал у своего друга. Лопатой он бы до конца зимы не разгрёб сугробы.

— А почему арендовал? Мы не можем купить?

— Команды не было, — пожала плечами Майя Николаевна. — Техника для уборки усадьбы есть в утверждённом вами списке, но это отдельные расходы. Вы обещали рассмотреть их после Нового года, но, видимо, не сочли нужным.

— А почему вы не напомнили? — резко обернулась Таня к управляющей, перестав любоваться ровным и невысоким валом снега у ограждения сада.

— Я напоминала, но вы ссылались на занятость…

У Тани создалось ощущение, что во всем виновата она. А это было неправильно. Хозяйка права всегда.

— Ладно. И где Евгений работает сейчас?

— В подвале, Татьяна Сергеевна.

Таня решительно шагнула к полуоткрытой двери в подвал дома.

В подвале было сухо и уютно. Плавное неяркое освещение создавало атмосферу вышколенного производственного помещения. Около входа стоял стол, на котором были разложены инструменты и чертёж. Из глубины раздавалась негромкая музыка.

— Майя, проходите сюда! — музыка стихла. — Что случилось?!

Оставив управляющую стоять требовательным жестом, Таня пошла на голос и, сделав несколько шагов, увидела Евгения. Тот сосредоточенно копался в каких-то трубочках и ловко орудовал приспособлением, включенным в электрическую сеть. Рабочий был одет в подогнанный по размеру синий комбинезон и выглядел солидно и деловито. Не так, как в немецких порнофильмах про сантехников, хотя под майкой и перекатывались бугорки мышц. Волосы на затылке стянуты широкой резинкой в смешной хвостик.

— О, Татьяна Сергеевна, — она вздрогнула, не понимая, как этот мужчина смог узнать её, не оборачиваясь и продолжая работать. — Вам уже лучше?

— Да, — только и ответила она.

— Это хорошо, — кивнул Евгений, насаживая на приспособление кусок белой трубы.

Таня с любопытством следила за ним, забыв для чего пришла.

Евгений работал, как хорошо отлаженная машина — ни одного лишнего движения. Поглядывая на чертёж, не спеша, но быстро, как художник создающий шедевр, делал какой-то узел из трубочек, кранов и ещё каких-то деталей, названия которых Таня не знала.

— Я хотела с вами поговорить, — наконец, призналась она.

— Говорите, — он повел плечом назад, перехватывая приспособление на проводе.

— Почему вы не согласились на полные сутки работы? И почему не обедаете в усадьбе?

Он чуть помедлил с ответом.

— А какое это имеет значение для наших с вами трудовых отношений?

— Но вы же согласились работать у меня?

Он взглянул на своё произведение, склонив к плечу голову.

— Да, согласился. И что? Я назвал свои условия, и Майя Николаевна приняла их.

Евгений выключил приспособление, и повернулся к Тане. Поправил растрепавшийся хвостик.

— Татьяна Сергеевна, что вас не устраивает?

Он даже вздохнул, и Тане показалось, что Евгений начинает терять терпение.

— Мои рабочие живут в усадьбе, — она ощутила маленькую радость от того, что поколебала его. А то невозмутим, как кромешная тьма. — Это обязательное условие трудового договора.

Она ошибалась — Евгений глядел со своей ухмылкой, сносящей её, как она считала, логичное требование. Будто издевался.