– Я заняла третий ящик в комоде, – сказала Роксана, старательно раскладывая на своей тумбочке баночки, тюбики и прочую косметику. И все сиреневого цвета. Ясно, она помешана на сиреневом. А казалась нормальной девочкой. – Он был пустой.

– Еще четвертый свободен, – рассеянная Габриэль подвезла чемодан с вещами к своей кровати и расстегнула на нем молнию.

– Уже нет, я положила туда свой стайлер, еще утюжок и бигуди, – лепетала Роксана. – Ты можешь пользоваться всем, чем захочешь.

Габриэль насупилась, потому что гипертрофированное дружелюбие Роксаны уже успело ей надоесть. С этим нужно что-то делать.

– Спасибо, конечно, но ты не обязана быть со мной милой.

Заметив, что Роксана обернулась на нее с грустно-непонимающим взглядом, Габриэль поправилась.

– То есть слишком милой, пытаться угождать мне, предлагать пользоваться своими вещами и тому подобное. Зейн, мы с тобой давно знакомы, и я очень хорошо к тебе отношусь. Эти твои старания наладить контакт между нами и задобрить меня просто-напросто не нужны.

С облегчением рассмеявшись, Роксана заправила длинные каштановые волосы за уши.

– Прости, я, похоже, перестаралась. Просто… ты всегда мне нравилась.

– А вот это уже интересно, – пошутила Габриэль, перекладывая чистые вещи, привезенные из дома, в свои ящики общего комода.

– В смысле, как человек, – поправилась Роксана в смешливом смущении. – Если честно, я всегда на тебя равнялась. Ты такая… образцовая. Всегда хорошо выглядишь, правильно питаешься, бегаешь по утрам, отлично учишься, раньше возглавляла студсовет и была старостой. И как ты все успеваешь?

От таких дифирамбов Габриэль даже не смутилась, а огорчилась. Да, когда-то она была такой, но в этом году что-то пошло не так. Она на свою голову втрескалась в придурка Харди, который вечно вляпывается в неприятности, потеряла все свои школьные должности и уважение мисс Рэй, а еще угодила сразу в несколько капканов, расставленных любезной Беннет.

Конец ознакомительного фрагмента.