– Я вынужден прервать наш танец, простите, – говорю я, останавливаясь и выпуская руки Элиш из своих рук.

– Что? почему? – шепчет она мне.

– Дело государственной важности.

Отхожу в свою ложу. Силий пока меня не заметил. Сажусь в ложу, подманиваю всех к себе, подаю знаки, что говорить надо тише и шепчу:

– Дело важное, вопросов не задавайте. Дамы, – обращаюсь я к жене Аделя и Виктории, – немедленно под любым предлогом покиньте зал и позовите инквизицию (черт бы их побрал, в самый важный момент их и нету).

Они кивают. Все слушают с беспокойством в глазах.

– Братья, – говорю я остальным, – приготовьтесь к возможному бою, в зале потенциальный враг.

Тем временем Император собирается говорить речь. Народ собрался в центре зала, все смотрят на великого лидера. Я же делаю вид, что смотрю: на деле я краем глаза смотрю на него, оставшегося с краю зала врага. Он достает предмет, конструкцией напоминающий кремневый пистолет. Очевидно, на кого он его направляет. Все происходит почти мгновенно. Я выкрикиваю заклинание, и оружие заклинивает почти в тот же момент, когда Силий спускает крючок. Пистолет лопается у того в руках со страшным хлопком. Все в зале оборачиваются.

– Простите господа, – говорит ассасин, раскланявшись, – я хотел все сделать тихо и со вкусом, но мне помешали. Придется по старинке.

Он вскидывает руки и перед ним появляется, по меньшей мере, два десятка зазубренных кристаллов. Они хаотично устремляются в толпу. Тут в бой вступает Адель, создавая барьер вокруг присутствующих. Ударившись об барьер, кристаллы взрываются синим пламенем. Великолепная люстра, задетая взрывами, падает и разбивается, осыпая все помещение хрустальными осколками. Повсюду дым и запах серы.

В зал врываются инквизиторы. Мы же, собравшись с силами, пытаемся уничтожить Силия своей магией. В один момент я чувствую, как эфир пронизывает меня, словно ветер. Все маги в зале действовали сейчас одновременно, это грозило вызвать бурю и катастрофу. На секунду мне показалось, будто руки мои стали черными и из них иголочками начали расти синие камни. Я прогоняю видение, прекратив читать заклинания.

Силий тоже остановился. Он отдышался и проговорил:

– Ой-ой, что-то приближается. Ну, я пошел.

Стена сзади него дематериализовалась, и он спокойно вышел в коридор и побежал. Стена появилась обратно. Я в погоню. Вот он бежит по лестнице, преодолевает следующий пролет. Выбора нет. Прыгаю на него сверху. Мы оба падаем. Я начинаю бить его.

– Ах ты зараза приставучая, – выкрикнул он.

Я не отпускаю. Внезапно все пространство вокруг сжимается в одну точку. Вокруг тьма. Чувствую ветер. Через секунду глаза привыкли к лунному свету. Мы на одной из площадок Императорского дворца. Однако я не успеваю среагировать и получаю удар в живот. Удар такой силы, что я сворачиваюсь в клубок на земле.

– Ну вот, мы далеко, и Он меня не увидит.

Его яшмовые глаза сверкают в темноте. Он снова бьет меня. В руках его появляется моргенштерн.

– Не буду над тобой слишком сильно издеваться, – он бьет меня по ноге, адская боль заполняет все мое существо. Он кричит с отдышкой, – времени мало, но руки-ноги я тебе поломать успею.

Он занес оружие для второго удара, но в этот момент в него врезается что-то пылающее. Его отбрасывает в сторону. Он лежит, и я вижу, что из него торчит пылающее копье. Теперь вся площадка хорошо освещена. К Силию направляется фигура четырех метров в высоту, в латах. У существа шесть пар пылающих крыльев, на каждом из которых по кресту Элеоса. Вокруг головы ангела, это без сомнений он, вращаются два кольца, состоящие из глаз. В правой руке ангел сжимает меч из сияющего металла. Он поднимает Силия левой рукой и подносит его тело прямо напротив своего лица.

– И все-таки я привлек Его внимание, – шепчет демон в отчаянии, – это будет больно…

Силий самовозгорается. Ангел бросает его на камни, и демон превращается в кучку пепла. Все это сопровождается дикими криками.

Ангел поворачивается ко мне. На его лице только глаза: рта и носа нету. Глаза спокойные, а само лицо словно статуя из мрамора. В голове у меня пульсирует спокойный приятный голос.

Не рассказывай лишний раз про то, что случилось здесь, на террасе. Людям не стоит слишком много уповать на нашу помощь. Я чувствую вопрос в твоей голове. Богомерзкая гончая серебряных врат не убила Императора своей черной магией лишь потому, что сам свет хранит Измаила.

В ту же секунду ангел испарился. Но вопросов не убавилось. Скорее, наоборот. Что за серебряные врата, чьей гончей был Силий? Зачем ему устраивать покушение на Императора? И что теперь с нами будет?

С тех пор минуло чуть более одной недели. Событий произошло тоже не мало. Как и ожидалось, о событиях на балу нам приказали помалкивать. Мнения о покушении разделились, но ни одно из них не было верным. Инквизиция опять обвинила во всем нас, кто бы мог подумать. Их логика заключалась в следующем: где еще есть маги такой силы, как не в ордене Искателей истины. Чем-то это даже льстит, но не более. Снова обыски и допросы. Меня допрашивали больше остальных к моему неудовольствию. Мне приходилось несколько раз на дню прибывать в залы инквизиции со своей сломанной ногой, прощальным подарком Силия. Что касается стражи, пропавшей за несколько минут до покушения, тут история совсем иная. Нескольких стражников нашли мертвыми в канализации. Еще одно тело прибило волнами к порту на следующий день. Еще через четыре дня пришло письмо из Рэдфилда, в котором сообщалось, что в городе в ночь покушения внезапно объявился голый мужчина, седой, хоть и молодой. Безумец утверждал, что является стражем в дворце Солистеррас. Он бегал по улицам, тормошил людей и уверял их, что его похитили и пытали демоны. Никто не поверил безумцу. Однако на душе у меня остался осадок после того, как я узнал о бедолаге.