– Так. А разрешения моего мужа вам будет достаточно?

– Вы замужем?
– удивился Тарасов.

– Я прошу ответить на вопрос!

– Разумеется. При наличии мужа необходимость в родителях отпадает.

– Муж будет. Через неделю. До встречи.
– и она принялась плавным движением так поднимать правую руку, что Тарасову ничего не оставалось, как привстать и эту руку поцеловать.

Не глядя ни на брата, ни на Дениса, вскинув голову и впечатывая в пол каждый звонкий шаг высоких каблуков она вышла из кабинета и мужчины набрались сил засмеяться только через минуту.

– Она плохо себе представляет, что её ждет на пути к звездам. сказал Тарасов. но Фарид возразил уныло.

– Она все себе прекрасно представляет, босс. И на все готова. Пори её ремнем по заднице. не пори - все одно из дому сбежит, черт знает на что пойдет, ничего не поделаешь.

– Грустно.
– подвел итог Тарасов и спросил.
– Еще вопросы есть?

Вопросов не было и Денис с Фаридом покинули кабинет, а затем и отель, нашли в переулках ларек, выпили по кружке пива и Фарид подвел итог.

– Не вышло дело. Не учли, что для должности секретарши хоть какие-то мозги, но нужны.

– Не в мозгах дело...

– А в чем еще? Не видать нам никаких наградных денег. Или надо ковать новый план.

– Надо. Забегай вечером ко мне. Часов в восемь и Борьку захвати. У меня должна быть новая информация.

Но на ознакомление со схемой электропроводки во всем здании, со средствами противопожарной безопасности в отеле у Дениса ушло времени значительно больше, чем он предполагал и домой он добрался только к десяти часам. Так устал, что всю дорогу к дому не мог вспомнить, что у него планировалось непременного ещё на сегодняшний день. И вспомнил только тогда, когда уже ступил в прихожую своей квартиры - следовало позвонить в мэрию, Лактионову. Но выходить на улицу, чтобы искать автомат уже не было сил и, плюнув на всякие предосторожности, он решил, что позвонит из дому.

И это не удалось сделать сразу, потому что из кухни доносились громкие голоса, а когда Денис вошел туда, то увидел, что Борька и Фарид пьют пиов, к ним пристроился и отец, который был уже возбужден, стучал сухим кулачком по своей рукописи и говорил резко, словно с трибуны.

– Эта работа написана для вас, молодые люди! И для будущих поколений! Скверно, что вы не разобрались в сущности даже тех исторических событий, в которых принимали участие.

Борька улыбнулся всей своей хитрой рожей и сказал примирительно.

– Вы ошибаетесь, Владлен Тимофеевич, мы прекрасно разобрались и в том , что вы написали и прекрасно понимали, что тогда происходило у стен Белого Дома. Но у нас разные позиции. У нас точка зрения нашего поколения, а у вас - вашего!

– Простите, Борис.
– старик выпрямил и без того прямую спину.
– Но вы говорите сейчас как деревенский дьячок, как сельский попик! вы же сами защищали Белый Дом!

Фарид весело захохотал.

– Да он первым удрал оттуда, дядя Владлен! Борька у нас профессиональный предатель! А никакой точки зрения у нас просто нет, дядя Владлен! Знаю только одно - дураки всегда проигрывают, а мы были на стороне дураков!

– Вы были участниками.
– начал было Владлен Тимофеевич, но замолчал, заметив, наконец в горячке дискуссии Дениса, который присел к столу и взялся за бутылку.

– Денис! У тебя такая же буржуазная точка зрения, как у твоих верных друзей?

– Хуже папа, ты же знаешь.

– Ничего не знаю.

– У меня вообще никакой точки зрения нет. Мне попросту плевать.

– На кого, Денис?
– оскорблено выкрикнул отец и от волнения у него закрылся и правый глаз.

– Да на всех и на все.

– Так не бывает, сын! На кого ты плюешь? На политику, общество, все человечество, религию? Это должно быть определено! Нельзя жить, не зная точно своего места и своего преданного окружения!

– Вот тех, кто сидит сейчас здесь на кухне - мне и достаточно.

– Совсем достаточно?! И больше ничего не надо?

– Надо. Немного денег и чтоб меня никто не трогал.

Отец молча поднялся, собрал со стола листы рукописи и вышел из кухни, ни сказав более ни слова.

– Зря ты так, Ден.
– укорил Фарид.
– Ударил ниже пояса.

– Да... Конечно. Но у меня, действительно, ничего больше нет, кроме вас, придурков. Посидите, я сейчас позвоню в одно место, получим, может быть ориентировку.

Он вышел в коридор, остановился возле телефона и прислушался к тому, что делается в комнате отца. Тишина Денису не понравилась, он осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Отец сидел у стола и нервно писал чернильной авторучкой, - он даже не слышал, как приоткрылись двери - старый боец не сдавал своих позиций и продолжал составлять правнукам послание о Единственной Абсолютной Истине Времени - послание правнукам, поскольку в сыне он разочаровался окончательно и навсегда.