– У тебя усы от крема, – я показала на свои губы и протянула Адаму салфетку, чтобы он вытер себя сам.

Я могла бы и помочь ему справиться, но чувствовала, как часто в наше сторону смотрела девушка-владелица кондитерской. Мне показалось, что она неровно дышит к Адаму, у них были явно не приятельские отношения. Признаться, я даже представить не могла ту, которая могла бы удержаться и не влюбиться в харизматичных братьев. Все-таки они оба классные, но по-разному. Мой Якуб… Ох, я снова вздохнула, искренне желая увидеть его как можно скорее.

Внезапно мой затылок защекотало, волосы приподнялись, потом горячая волна спустилась вниз по шее и разлилась патокой по телу. Я обернулась и увидела Якуба. Он стоял за окном, наблюдая за мной через стекло!

Я мгновенно подскочила, подхватила сумочку.

– Якуб приехал.

– Иди к нему, я расплачусь за заказ. И не вздумай говорить, что я тебе о поцелуях растрепал! – напутствовал меня Адам, говоря вслед что-то еще.

Но я уже не слушала, ноги несли меня вперед, к любимому.

Я выбежала на улицу и застыла напротив Якуба. Он стоял, сложив руки под грудью, и сверлил меня тяжелым взглядом, полным нетерпения.

– Якуб!

Слова замерли на губах. Я хотела сделать шаг ему навстречу, но не могла этого сделать. Ноги вросли в асфальт, тело дрожало от судорог. Мужчина сам шагнул ко мне и схватил в охапку, тесно-тесно прижал к своей груди, обнял, вбил в грудную клетку с размаха и задержал.

Я глухо зарыдала, вцепившись в него руками, приподнявшись на цыпочки, обхватила за шею, повисла. Якуб подхватил меня под попкой, придерживая. Я обвила ногами его торс и продолжала плакать у него на плече.

– Пчелка! Сумасшедшая моя! – отвесил шлепок по заднице. – С ума свела! Не отпущу тебя. Не отпущу! С этого момента больше не отпущу.

– Прости! Я так скучала по тебе, так скучала! Ждала, что ты вернешься, а от тебя не было ни строчки! Почему от тебя не было ни строчки?! – заплакала я.

– А почему ты мне снова про договор говорить начала? – поинтересовался Якуб. – Перед отъездом! Душу мне измочалила! Впрочем, я больше такое слушать не стану! Хоть какую ахинею неси, я тебя слушать не стану. Будешь рядом, пока не признаешься, что за ерунда опять появилась в твоей голове! Но даже если признаешься, все равно не отпущу. Мне без тебя паршиво совсем! Будешь моей женщиной, я так решил! Болт я клал на все твои заморочки! – пригрозил Якуб и снова выдохнул сначала жарко и коротко, потом протяжнее и медленнее.

Мужчина начал дышать спокойнее, яро вдыхая запах моих волос.

Вдох-выдох.

Его грудная клетка поднималась и опускалась, и меня на каждом его глубоком вдохе подкидывало куда-то в небеса. Высоко-высоко, выше всех облаков! На выдохе меня приземляло, притягивало, словно канатами, я несмело поднимала взгляд и тонула в его глазах.

Вдох-выдох.

Причал.

Меня немного покачивало, шумело в голове, кровь бешено циркулировала по телу, пульсировала на кончиках пальцев, которыми я без конца гладила шею Якуба и зарывалась в короткие волосы.

– Я хочу быть с тобой больше всего на свете. Просто я испугалась, что не нужна тебе по-настоящему.

– Глупая! Я же тебя в свой дом привел, сказал, что ты будешь моей всюду. Хана тебе по всем фронтам, Пчелка. По всем законам будешь моей! Но сначала… я тебя, бля, разведу! – сказал с угрозой. – Тебе придется подписать бумаги о разводе. Со стороны твоего недобитка мужа они уже подписаны!

– Я согласна на развод. Хочу подписать их поскорее! – попросила я. – Хочу снова быть просто Мией Манцевич, без всяких «Добрынина».

– Станешь. Все бумаги у меня. Подпишешь?

– Прямо сейчас подпишу! – ответила я со слезами.

Якуб крепче обнял меня, дошел вместе со мной до своей машины, припаркованной у торца здания, и достал бумаги, вместе с ручкой.

– Вот здесь, здесь и здесь! Подпишись. Я указал, что ты хочешь вернуть себе девичью фамилию! Верно же?

– Да-да! Все верно! Верное…

Мои пальцы тряслись немного, когда я решила подписать бумаги на развод, тело начало бить крупной судорогой. Я не могла поверить своему счастью. Якуб обнял меня сзади, обвил одной рукой за талию и накрыл мою руку своей ладонью.

– Давай вместе. Расписывайся! – подсказал он, поцеловав меня в затылок. – Я тебя в этом решении поддерживаю. Так будет правильно...

У меня словно появилось второе дыхание, подпись вышла как никогда твердой и четкой. Якуб спрятал бумаги обратно в бардачок машины и посмотрел на меня серьезным взглядом:

– Теперь ты снова Мия Манцевич. Но не думай, что это надолго, – добавил Якуб. – Всю душу мне вымотала! Сердце измочалила… За такой серьезный моральный ущерб ты просто обязана стать моей. По всем пунктам, законам и правилам.