Спартак поднимает его с пола, вертит в руках, потом протягивает мне.

— Что это? — спрашивает, всё ещё сжимая край бумажного пакета в пальцах, даже когда я уже хватаюсь за ручки.

Не хочу отвечать. Любая моя случайная оговорка может привести к тому, что всё же выяснится, кто мой муж. И тогда нам с Алисой лучше быть подальше отсюда.

— Да так… Мы были в торговом центре, — бросаю непринуждённо.

— Мама купила новое платье, — внезапно заявляет Алиса. — Она в нём очень красивая.

Дочка уже самостоятельно сняла куртку и без стеснения проходит из просторной прихожей в гостиную.

— Что ж… платье, — выдыхает Спартак, отпуская пакет.

Мужчина как-то немного растерянно проводит пятернёй по коротким волосам на макушке. Его вмиг потемневший взгляд скользит снизу вверх по моей фигуре, лицу. Задерживается на губах… А потом Спартак резко разворачивается и уходит вслед за Алисой.

Оставив пакет с платьем в прихожей, тоже прохожу в гостиную. Она оказывается очень просторной и светлой. У дальней стены стоит огромный кожаный диван кремового цвета. Перед ним большая плазма на низкой тумбочке. И пушистый ковёр на полу, тоже кремовый. Это всё, что есть в комнате. Спартак всегда любил минимализм, и я вижу, что его вкусы и теперь не изменились.

А ещё он никогда не любил ходить вокруг да около. Предпочитал говорить прямо о своих интересах и желаниях. Ему претило тратить время впустую. Называл этот процесс — топтаться на месте. Я даже сейчас помнила, как он на всего лишь третьей нашей встрече чётко обозначил свою позицию. Я была ему нужна. И отказ не принимался.

Но сейчас я не понимаю, что ему в действительности нужно.

Алиса? Я? Мы обе?

Наверное, он мог бы стать отцом для нашей дочери… когда-нибудь. Когда научится контролировать гнев. Если научится!

Ну а наша с ним история давно закончилась. Она полна ложью и предательством. Даже вспоминать не хочется…

— Мам, посмотри! Здесь как в спортзале! — слышится восторженный голос Алисы, и я тут же иду на него.

Из гостиной есть выход в коридор. Справа замечаю уютную кухню, потом дверь ванной комнаты. Ещё через несколько метров — распахнутая настежь дверь в спальню. Там, в отличие от всей квартиры, царит лёгкий беспорядок. Смятые простыни, разбросанные подушки…

— Зал не там, Тась…

Хриплый голос Спартака звучит рядом с моим виском, и я практически подпрыгиваю от неожиданности.

Неужели и правда замерла на пороге его спальни?

Резко отступаю и от комнаты, и от мужчины. Смотрю в указанном им направлении и тут же вижу последнюю дверь. Должно быть, там и находится зал, где тренируется бывший чемпион. Направляюсь туда, но Спартак ловит мою руку и не даёт сдвинуться с места.

— Я думал, что ты давно меня не боишься, — шепчет он с каким-то надрывом. — Но ты дёргаешься каждый раз, когда я подхожу чуть ближе, чем следует. Думаешь, тюрьма сделала меня ещё большим психом?

— Не знаю… Ты мне скажи!

Задрав голову, бесстрашно смотрю в лицо Спартака. Сейчас я отвечаю за Алису и поэтому могу требовать от мужчины, чтобы он немного прояснил картину. На что он способен теперь, если гнев возьмёт над ним верх? Может ли он обидеть нашу дочь?

— Я не псих, понятно? — тихо рычит Спартак, сдавливая мою ладонь своей огромной ручищей. — Меня просто бесят обстоятельства…

— Какие?

Я пытаюсь выдернуть руку, но он не отпускает. Хватает ещё и за вторую. Наступает, прижимая меня к стенке. Припечатывает к ней мои руки. Мы практически боремся, но делаем это беззвучно, чтобы не услышала Алиса. Точнее, я пытаюсь бороться с этой горой мышц и бездной ярости.

Бесстрашная и глупая… Ведь на самом деле я пытаюсь побороть внутри себя тот ноющий трепет, который вызывают все его прикосновения.

Ненавижу себя за это!

И его! За то, что использовал и бросил!

— Обстоятельства, в которых ты ложишься в койку к другому мужику, — шипит Спартак с болезненной гримасой на лице прямо в мои губы.

Так вот в чём дело! Он всё ещё считает, что имеет права на меня!

Шесть лет назад я была его собственностью. И шага не могла ступить без позволения чемпиона или его команды.

Хватит! Это всё в прошлом!

— Этот чужой мужик — мой муж, — бросаю безапелляционно.

И тут же получаю убийственный выстрел зелёных глаз. Спартак наваливается на меня всем телом, упирается лбом в мой лоб и молча прожигает меня взглядом.

Я зажмуриваюсь, потому что уже успела утонуть в этих глазах…

— Ты намеренно меня провоцируешь? Хочешь прощупать границы моей вменяемости? Так вот лучше не стоит, Тась! Я сам не знаю, насколько меня хватит. Любое напоминание о существующей действительности просто убивает меня!