Подобное дыхание смерти заставляло вспомнить кто она сама и откуда. И что сентиментальность убивает не хуже ножа. Поэтому забрав самый простой и старенький из мобильников, наваленных в коробку на окне, она вышла на воздух. Не обращая внимания на стоны и просьбы. Осталось только выбраться из города. С учетом, что она и так много времени потеряла на разборки.

Мигалки встретили её почти на выезде из квартала. Но кому интересна бледная и лохматая девица за рулем потрепанной машины. Влившись в автомобильный поток, она через десяток минут уже спокойно удалялась от не гостеприимного города. Что ж, все детали механизма — собраны. Долги уплачены. И осталась только самая последняя часть пути. Свернув на обочину, она обработала ссадины и заклеила скулу.

Реквизированная машина уже поседевшая в пыли провинциальных дорог стояла на обочине и терпеливо ждала, пока новая хозяйка закончит болтать по телефону. После всех перелетов, смены документов и ролей — оставалось всего полдня до цели маршрута. Голос из трубки продолжал нудно выговаривать:

— Это было опасно. Чертовски опасно, если тебе интересно мое мнение. Было бы проще все продолжить, чем вот так выходить из игры.

— Кристина деньги перечислила?

— Да, как ты и говорила — они идут от его матери. Тут какие-то семейные разборки, в которые чужаков редко пускают. Тебя пытались поймать на горячем. И могут сильно разозлиться, что ты улизнула…

— Да. В любом случае я ложусь на дно. Собирай улов, сворачивай невод и жди звонка, гений.

— Не люблю я, когда ты так пропадаешь. Опять, поди в свой монастырь намылилась?

— Да. Давай без комментариев. Я знаю твое отношение к «опиуму для народа», и спорить с тобой не стану.

— Только из уважения к тебе промолчу. У меня другой вопрос. Ты же знаешь, что твой поверенный гниловат? Если мадам продолжит копать, он тебя сдаст вместе с местонахождением этого гнезда суеверий.

— Людям надо давать шанс. Они могут удивить. Опять же наличие подсказок всегда внушает сопернику ощущение близкой победы. — Произнося это, она сжимала кулак и прислушивалась к тому, как работает кисть. Вроде на этот раз обошлось без переломов. С отстраненным интересом задумчиво размышляя на тему завтрашнего состояния руки после подобных травм.

— Давай без сентиментальности — этот типчик может только в худшую сторону удивить. И тогда ненадежная тропинка из хлебных крошек превратится в дорогу из желтого кирпича, по которой к тебе придет железный дровосек и бошку снесет.

— Значит, ты проследишь, чтобы все вели себя в рамках утвержденного нами сценария, а я побуду простым человеком. Договорились? Вернусь, как вернусь…

— А если не вернешься, то можно я и опробую тот датчик, что я тебя уговорил поставить? Узнаю, можно ли вообще из него что-то полезное вытащить о твоем местоположении…

— Нельзя. Если даже попытаешься — все твои проделки опубликую в открытом доступе. С кодами.

— Конечно, ведь просто пристрелить было бы менее надежно… Но зачем ты вообще на него согласилась?

— Потому что хотела избавиться от твоей истерики. Ты помнишь, что на самом деле нужно делать?

— Да. Через год, если твое местопребывание останется неизвестным, и ты со мной не свяжешься, то я выложу в Интернет весь имеющийся компромат и запасусь попкорном. Помню, сестренка. Я свои обещания не забываю. Только ты того, береги себя.

Вот и конец. Нажав отбой, она аккуратно выключила телефон. Вытащила симку и аккумулятор. Симку съест огонь в костре, на обочине, а батарейка пригодится в запчастях. Оставшуюся пустую оболочку разломала и отправила в мусорный бак. Все.

У неё долгий отдых. На пару месяцев это как минимум. Как же она устала от всего происходящего. Ложь. Улыбки. Расчеты. Иногда надо напоминать себе, что она сама выбрала такую жизнь. Да, у неё есть цель. Просто до неё еще довольно далеко. Поэтому сейчас будет только передышка. Но этот отдых она заслужила.

Солнце застенчиво, так и не решилось показаться людям. О закате можно было судить только по жирной тени, наползавшей на город. Хотя, казалось, никто особо и не скучал — праздничная подсветка сразу же одела улицы в фантастически привлекательные наряды. Стивен только откланялся, а комната стала похожа на архив из-за многочисленных коробок. Даже стеллажи входили в комплект. Хмурым и молчаливым сотрудникам не впервой было перетаскивать все эти бумаги. От цифр, фактов и количества разнородных листов в голове начинало рябить.

Молодой человек стоял посредине этого хаоса с тяжелым бокалом коньяка и пытался сообразить с чего можно начать разбирать этот завал. Но что-то мешало. Возможно охранник, который временами выжидающе поглядывал на начальника, мешая сосредоточиться.

— Да, Бер. Ты что-то хотел сказать?

Охранник уже давно крутил в голове что-то, не позволяя себе слишком много говорить. Он и так после возвращения, казалось, был не в своей тарелке.

— Я удивлен, что вы решили настолько резко изменить свою жизнь.