Воздух вокруг сгустился, тишина прерывалась лишь нашим учащённым дыханием, одним на двоих. Я не заметила, как бретельки ночной рубашки покинули плечи. Максим медленно, мучительно медленно потянул ткань вниз, заставляя скользить по разгорячённому телу. Я прикусила губу и приподнялась, освобождаясь от ставшей лишней одежды, сладко обмирая от смеси страха и желания, вспенивающей кровь в венах.

Максим с силой провёл пальцем по моим губам, заставляя открыть рот, куснул за шею так, что я ахнула. Он на мгновение отстранился, чуть мотнул головой, будто приходя в себя. И с томной улыбкой шепнул:

— Нет, не сегодня… Сегодня сделаем по-другому.

По шее скользнул язык, жалея укушенное место. Максим провёл по моему бедру, поднимаясь к талии, а сам стал спускаться ниже. Медленно. Вкрадчиво. Не пропуская ни сантиметра кожи. Он оставлял лёгкие поцелуи, сопровождаемые тихими вздохами. Это была настоящая пытка.

Я вся горела внутри и подумала на секунду, что он наслаждается тем, что дразнит меня, заставляет истомиться и начать умолять. Признаю, я была близка к этому.

Одна рука накрыла мою грудь, вырвав сдавленный стон.

— Какая же ты чувствительная, — тихо и хрипло рассмеялся Максим. Его голос стал ниже. В лунном свете, льющемся из окна, он был похож на демона с пылающим взором, явившегося забрать мою душу. Хитрая улыбка шла ему, как никогда: — А здесь?

Он коротко поцеловал мой живот, сильно вжимаясь в кожу. От удовольствия я прикрыла веки, лаская его затылок под короткими прядями волос.

— Или здесь…

Рука соскользнула с талии и коснулась внутренней стороны бедра. Я ахнула — и этот короткий звук заставил Максима ускориться. У его терпения тоже был предел. Он вернулся наверх, впился долгим поцелуем, пока внизу его пальцы осторожно проникали в меня. Я дугой выгнулась ему навстречу, застонала прямо в губы. Едва не теряя сознание от возбуждения, я раздвинула ноги, раскрываясь перед ним.

— Нравится? — Он упивался тем, как моё тело отзывалось на ласки.

— Очень, — простонала я, всхлипнув. Я взяла его лицо в ладони, прижалась лбом, отдаваясь ощущениям. И сказала то, от чего Максим рыкнул, как дикий зверь: — Но этого мало…

Он отстранился, стаскивая трусы. Я сглотнула, впервые увидев его обнажённое тело, отчаянно стесняясь, но не способная сейчас отвести взгляд. Он навис надо мной, словно идеальная статуя божества. Человек, демон, бог — сейчас он был всеми ими.

Его пальцы вырисовывали каждый изгиб. Глаза заволокло дымкой от страсти. Он наклонился ближе, чтобы оставить дорожку из поцелуев на моей шее. Когда его губы коснулись груди, я резко выдохнула.

Скользя губами по моему телу, он быстро спустился к животу, провёл по нему языком — моя кожа тут же покрылась мурашками, и Максим довольно улыбнулся, заметив.

Его голова оказалась между моих согнутых в коленях ног. Я вздрогнула всем телом, когда его язык коснулся меня там. Это… Это не было похоже ни на что другое, раньше испытанное. Вроде бы нежное, тонкое ощущение, но от него по всем нервам бежали разряды тока.

Он проводил языком снизу вверх и по кругу, проникал вглубь, сводя меня с ума. Я слышала тяжёлое, сбивчивое дыхание. Одна рука потянулась к моей груди, жадно сжала в горсть, играя твёрдым соском. Я выгнулась ему навстречу, вытягивая пальцы ног, когда к языку присоединилась свободная рука.

Напряжение стало невыносимым.

То, как он никуда не спешил, наслаждаясь процессом, заставляло меня сгорать изнутри, с безумием одержимой метаться под его ласками.

Разум затуманился. Пальцы стиснули простынь что есть силы, ноги так напряглись, что мышцы окостенели. Изнутри, из самой глубины тела, поднималась волна, предвещающая взрыв.

И тут, сквозь белый шум в голове, я услышала приказывающий голос Максима:

— Посмотри на меня.

Я с трудом открыла глаза и увидела, что он наблюдает за мной, не прекращая ласкать языком.

Это стало последней каплей. Скомканный вдох перерос во вскрик. Я забилась в его руках, стискивая ноги. Вспышка в голове, череда острых спазмов, сотрясающих тело — и я бессильно раскинулась на простыне, переживая миг, в который ничего не существовало.

Максим осыпал мои бёдра мелкими успокаивающими поцелуями, но я их толком не чувствовала, слишком сильны были отголоски пережитого наслаждения. Блаженно улыбаясь, я смотрела, как он лёг рядом, опираясь на локоть, внимательно изучая моё лицо.

Он обвёл пальцами его контур, легко коснулся век и висков. Взгляд был таким тяжёлым, что я чувствовала его с закрытыми глазами.

Мне хотелось сделать для него то же самое. Я потянулась рукой вниз, но Максим перехватил её на половине пути с грубоватым смешком:

— Не всё сразу, а то подавишься. — Двусмысленность вышла такая себе, но он сразу же исправился, целуя центр раскрытой ладони: — Сегодняшняя ночь посвящена только тебе.

Я прильнула к нему всем телом, чувствуя горячую твёрдую плоть и недоумевала, почему он не торопится. Максим обнял меня, я почти потерялась в этих медвежьих объятиях. Гладила его спину, крепкие мышцы, которые бугрились, когда он напрягался. Прижалась губами к впадинке между ключиц. В такой близости я чувствовала, как бешено колотится его сердце.