Я ужаснулся.

— Как??? Надо это остановить!!!

Мирамиил посмотрел на меня очень серьезно.

— Ты уверен? — вдруг спросил он, а я изумленно уставился в его бледное лицо.

— И ты еще сомневаешься, дядя??? — с возмущением воскликнул я. — На Ишире миллионы живых разумных существ! И мы должны просто смотреть на то, как все они погибнут????

Дядя нахмурился и почему-то весь ушел в себя.

— Проблема в том, мой мальчик, — наконец, проговорил он, — что мощности наших орудий может просто не хватить для устранения астероида!

— Но мы должны попытаться! — с горячностью крикнул я и выскочил из кабины.

Не знаю зачем, но я сразу же рванул в деревню к Идде. Хотел успокоиться рядом с ней и прийти в себя. И когда она стала моим утешением?

Однако в поселении иширцев меня ждал умопомрачительный прием.

Несколько незнакомых мужчин, восседающих на огромных косматых лошадях, стояли посреди деревни и, казалось, ждали меня. Их одежды поблескивали на солнце и выглядели очень дорогими, хотя и пестрели чрезмерным обилием красок и украшений.

Идда мгновенно оказалась рядом и быстро зашептала мне на ухо:

— Посланцы короля Вира! Астрологи сказали, что огромная звезда через короткое время уничтожит наш мир, а пророки предсказали, что только Великий правитель, прибывший с небес, может спасти всех нас! Они пришли к тебе, Руэль!

Я был так изумлен, что некоторое время смотрел на незнакомцев оторопело. Эти аборигены не только распознали опасность от астероида, но и каким-то неведомым образом узнали обо мне и о моем статусе! Уму непостижимо!!!

Но взгляды мужчин прошлись по мне сперва удивленно, а потом трансформировались в откровенное пренебрежение. Наверное, великого небесного правителя они представляли более… зрелым? Хотя, по их меркам, я был и так уже очень древним: древнее их на несколько тысяч иширских лет.

Я высокомерно вздернул подбородок: что, сомневаетесь, что это я???

Возможно, я поступил немного неразумно и по-детски, но ради того, чтобы эти кислые мины вытянулись от изумления, я готов был немного пошалить.

Указательным пальцем правой руки я начал крутить в воздухе воображаемую воронку, которая через некоторое время начала приобретать соответствующие очертания и превращаться в светящийся шар. Жители испуганно зашумели, всадники обеспокоенно дернулись в седлах, а их лошади начали фыркать и нервно пританцовывать под ними. Я усмехнулся. Для таких «фокусов» энергии у меня хватало, поэтому я поискал взглядом ссохшееся старое дерево и запустил энергетический сгусток прямо в него. Шар мгновенно вошел в скорченный ствол и быстро рассеялся в ветвях погибшего растения, начиная высвобождать его спящие, но еще существующие где-то в корнях ресурсы.

В течение пары минут на глазах у пораженных аборигенов из мертвых ветвей полезли ярко-зеленые листья, а следом пробились и небольшие белые цветки, что заставило всех окружающих завопить громким голосом и буквально распластаться передо мной на земле.

Даже важные господа попрыгали с коней и опустились на одно колено, низко склонив длинноволосые головы.

Я несколько смутился. У нас на Дииморе такого раболепия перед Правителем не наблюдалось. Его скорее почитали и любили, но никто от страха не преклонялся перед ним.

Увидев, что Идда тоже уткнулась лбом в землю, я тут же огорчился и поспешил ее поднять.

Честно говоря, мне стало немного стыдно. На самом деле, оживить подобным образом дерево у нас мог даже ребенок. Это было так просто для каждого зоннёна, что я ощутил себя обманщиком. Более того, на серьезную помощь я еще не был способен в силу своего юного возраста, поэтому не смог бы сейчас исцелить умирающего или даже телепортироваться на сравнительно большое расстояние.

Так что демонстрация сил была сильно приправлена изрядным притворством.

Но на высокомерных иширских дворян подействовало отменно. Они поверили, что я пришел с небес, и начали умолять помочь им и спасти их родину от погибели.

Я пообещал, что сделаю все возможное, а потом осторожно взял Идду за руку и увел немного в сторону подальше от чужих глаз.

Она смотрела на меня как-то по-новому, и появившееся в глубине зрачков опасение заставило меня нахмуриться и разочароваться.

— Идда, ты… боишься меня? — спросил я, а девушка, как в прострации, кивнула, но потом одумалась и поспешила объяснить: