Их группа долго обыскивала развалины. Но все они были пусты. А через пару часов прибыли военные и закрыли район. После нескольких бесплодных лет работы Ефремов вернулся домой. Был заложен музей, производились раскопки, но они ничего не дали ничего нового. Несмотря на все попытки людям так и не удалось установить точный состав сплава и технологию его изготовления.

Ефремов забросил исследования руин и вернулся на Землю. Долгое время он продолжал занимать неплохую должность в научном институте, но и то только потому, что участвовал в работе на Марсе. Он не совершал никаких открытий, просто делал свое дело, устав от всего. Коллеги сторонились нелюдимого учёного, сам он тоже, разочаровавшись в жизни, не стремился уже ни к чему.

Шли годы.

Потом ему начали сниться сны, которые он почти не запоминал, но после них он стал просыпаться в страхе, и в конце концов обратился к знакомому доктору, но медицинское обследование показало, что он полностью здоров. А потом в снах стал появляться смысл. И наутро после одного из них Ефремов нарисовал набросок принципиально нового двигателя.

Это было счастьем, наградой, так ему казалось. Спустя столько времени он наконец смог внести свой вклад в науку. Несколько лет дальнейших разработок сделали его одним из самых известных и состоятельных учёных мира. Гравитационные двигатели дали науке и технике новое дыхание — космические корабли с искусственной гравитацией, установки, благодаря которым люди могли жить в космосе с их привычным весом, что увеличило качество и длительность жизни.

Но сны продолжали сниться. Он старался не обращать на них внимания, старался забыть. Но однажды понял, что во снах проявляются те самые рисунки, оставленные на древних стенах Марса. Это значило, что к его открытию привёл сон, навеянный знаками? Но ведь Менделееву тоже приснилась его таблица, как говорили древние учебники истории. И он продолжал убеждать себя в том, что сны — всего лишь образы, навеянные давним событием.

Но они не уходили, а приобретали всё больший размах, мучали его, пока однажды знаки не стали понятны, а образы осмысленны. Тогда он понял, проснувшись в холодном поту, что не мог больше контролировать себя. Знания требовали выхода. Они были для чего-то нужны.

Ефремов начал работать над тем, что приходило к нему во сне. В его руках создавались всё новые изобретения. Мир думал, что получил гения. И только Александр знал правду о себе.

Он не был великим учёным. Он был никем. Просто ему повезло.

Все его великие озарения на самом деле были сотни тысяч лет назад записаны на стенах древнего строения в подземельях Марса неведомыми существами! И они не оставляли его в покое. Он хотел бы рассказать об этом, но понимал, какие будут последствия.

Так шло время. Ефремов почти смирился с этим. Его новшества приносили пользу, двигали науку вперёд, в какой-то степени он получил что хотел — его признали одним из величайших учёных.

Позже, работая над программным обеспечением он понял, что его разработки близки к созданию нового ИИ, которые к тому времени были запрещены. Но он не мог перестать работать. И Ефремов в тайне начал программировать ИИ один, лишь изредка советуясь с другими учёными, которые когда-то работали в этой области. У него ушло на эту задачу долгих двадцать лет. На старом компьютере, не подключённом к сети, в одном из его домов, писалась программа, зашифрованная так, что никто не смог бы найти ответы.

— Поэтому ты и не знаешь историю своего создания, Иви, — сказал Александр грустно. — Я не говорил тебе, что твоё программное ядро — это на самом деле древняя разработка неведомых нам существ. На этой основе было создано подобие нейросети, на которую уже легли знания земных учёных. Я не знаю принципов твоей работы, я только повторил то, что пришло ко мне во сне. Последние разработки, позволившие запустить тебя, принёс и добыл мне Виктор.

Учёный бросил взгляд на Гамова. Тот молчал, опустив глаза.

— Они нужны были мне, чтобы завершить программу и дать Иви полную автономию. Только Виктор смог добыть их у военных…

Ефремов не знал, что неведомые существа хотят добиться. Зачем были записаны эти знания, почему они были понятны человеку? Что хотели они, покинувшие Солнечную систему сотни тысяч лет назад? Двигать научный прогресс вперёд? Значит они не враги, значит это делалось с добрыми намерениями? Но как существа, жившие ещё в те времена, когда на Земле существовали лишь предки современных людей, могли просчитать это? Разве возможен такой разум?

Он не знал… А Иви становилась всё умнее, её интеллект превосходил самые смелые ожидания учёного. Она была единственным существом, которому он доверял, но даже ей Ефремов не рассказывал всей правды.

А потом к нему пришла идея прокола пространства. Учёному верили, его авторитет уже был непререкаем и средства на разработку были выделены в нужном размере. Когда состоялся первый пробный и успешный переход, Ефремову дали карт-бланш на всё. Несмотря на его открытое неприятие Совета, все его высказывания, своенравность и резкость.