Я уже подходила к его дому, как вдруг увидела его самого.

— Эй! — кричу ему и начинаю идти быстрее к нему навстречу. — Куда это ты в такую рань ходил? — целую брата в щеку и заглядываю в его пакет. — Вы пить собрались в такую рань? Боюсь, я не с вами, — усмехаюсь.

— Отдыхать. Как люди.

— Мм… Как люди?… Эрика повлияла на тебя как никто и никогда в твоей длинной жизни, — заскакала на месте, но не от холода, а от запахов вокруг. — Ладно, пойдем скорее к тебе. Я такая голодная… А то я сейчас вон того толстого съем, — кивнула на мимо проходящего парня, которому двадцатку нужно скинуть, не меньше.

— Даже не шути так, — усмехнулся брат. — Пошли.

Не успели мы и шага сделать, как дверь подъезда внезапно раскрылась, и мы увидели знакомую личность. Очень испуганную личность.

— Оливия, — произнесла я имя той самой сумасбродной девицы, чей братец торчит в горах, а после этого ее как ветром сдуло.

Люди кругом закричали. Завосклицали! Их испугало то, что они увидели. Меня бы тоже испугало на их месте.

— Ты видел? — прорычала я тихо. — Она перемещалась, как вампир. Люди это видели. Черт..

На что Аррон промолчал, а после, всучив мне свой пакет, побежал в подъезд. Я сначала не поняла в чем дело, а потом до меня дошло. Спустя где-то секунд пять.

Сучка Оливия из его же подъезда выходила! Эта тварь что-то натворила! Потому и сбегала!

Будучи в подъезде, когда никто не видел, брат поднялся наверх гораздо быстрее, чем это может человек. Мне же приходилось подниматься на лифте.

Когда двери лифта открылись, и я увидела открытую дверь квартиры, а Аррона на полу рядом с лежащей Эрикой, то выронила пакет из руки.

Он держал ее голову у себя на коленях и прижимался к ней грудью, качаясь из стороны в сторону вместе с ней, сидя на полу.

— Нет… — прошептала я. — Не может быть…

Я подошла ближе и мне стало понятно, что Эрика мертва. Я не слышала ее сердца. Кажется, Оливия свернула ей шею.

Бл*дь, да она смертный приговор подписала. Себе да братцу. Как же можно было так сглупить?..

Страшно было от того, что брат ничего не говорил сейчас.

Я боялась с ним заговорить, потому продолжала просто стоять рядом и чего-то ждать.

В следующую секунду Аррон резко поднялся на ноги вместе с ней и куда-то понес ее тело.

Положил ее на кровать в одной из комнат, а затем куда-то ушел. Я решила остаться в комнате с бездыханной людской девушкой, а не бегать за ним.

Он быстро вернулся.

— Что ты делаешь? — спросила брата, когда он вернулся и, схватив меня за руку ввел медицинскую иглу мне в вену, затем набрал крови в шприц. — Аррон?..

— Она мертва. Моя кровь на нее не подействует, — голосом робота отчеканил брат.

Все ясно… Он собрался делать из нее низшего вампира. Как я. Это ее единственный шанс. И да, так как она уже мертва, на нее не подействует его кровь. Но мало моей крови. Нужно еще кое-что. Это всегда нужно.

— Но Аррон… Нужна же ведьма, — смотрела на то, как он вводит ей мою кровь в вену на руке, затем аккуратно кладет ее руку ей чуть ниже груди. Несколько секунд смотрит на нее. Пристально.

— Будь здесь, — говорит мне брат, направляясь из комнаты. — Я скоро вернусь.

Найти ведьму в этом городе очень сложно. Тем более за короткое время. А нужно успеть, пока она не начнет разлагаться. Потом уже даже самое сильное заклятие не поможет ей открыть глаза.

Мне оставалось только ждать.

Аррон вернулся примерно через два часа. С ведьмой. Впрочем, я не сомневалась, что он достанет то, что ему нужно.

Ведьмы капризны, сварливы, но когда видят перед собой того, кто может лишить их всего, то меняют гнев на милость. Готовы на все, лишь бы сохранить жизнь себе и своим близким.

— Давай. Действуй, — слегка толкнул ведьму.

— Я никогда такого не пробовала, — женщина лет сорока выглядела напуганной, дрожала. — Сначала пообещай, что ничего не сделаешь моим детям… — проскулила женщина.

— Ты просишь дать тебе обещание после того как попыталась меня убить? — хмыкнул Аррон. — Делай. Не медли.

— Прошу, пообещай…

— Я скажу, что будет, если ты не сделаешь этого, — наступал в ее сторону Аррон, заставляя женщину отстраняться к кровати, где лежала Эрика. — Сначала я убью их, а потом найду всех остальных из твоего рода. Буду искать их по всему свету. У меня есть на это время, ты же знаешь. Так ты будешь делать, или нет?

В нем говорит отчаяние. Он не стал бы угрожать вот так, если бы это не было так критично.