Сам факт наличия звонка, кстати, сразу навёл меня на мысль о качественной звукоизоляции. Иначе проще было бы постучаться. И тут одно из двух: либо врачебная тайна, либо коммерческая. Или обе сразу? Пофиг как-то… вот пить хочется, это да. Похмелье чуток отпустило, зато сушняк напал…

Ага, дверь щёлкнула и чуток сместилась — обитатель кабинета замок разблокировал. Обычная распашная створка, отнюдь не сейфового типа. Я бы сказал, даже хлипковатая. Ну и отделка, ясное дело, на голову уступала оформлению главного офиса — тут повсюду голый пластик. Или в медицинских учреждениях так и положено? Чтобы заразу лишнюю не разводить, а? Ладно, будем считать это за приглашение. Я внутренне собрался, как перед прыжком в воду — всё-таки робею я перед врачами! — и надавил на дверь ладонью.

— Входите, Генри! — донёсся до меня голос Джона Сесила, как только створка бесшумно распахнулась. — Не думал, что придётся свидеться в таких обстоятельствах.

— И вам не хворать, мистер Пимброк, — буркнул я, прикрыв за собой дверь. — А вы… неплохо устроились!

Ну да, кабинет, в отличие от почти спартанского обиталища Мацуды, весьма уютный. Я бы даже сказал, носит отчётливый отпечаток личности владельца. Тут тебе и панели под дуб, и портьеры, и массивные кресла, и книжные шкафы, стилизованные под старину… и в них, надо полагать, отнюдь не жёсткие диски, замаскированные под фолианты, а самые натуральные тома с кожаными корешками. Это сколько же всё это стоит?! Положим, распечатать текст с готового оригинал-макета совсем не сложно. И даже бумагу для этой цели можно найти, хоть пластик и практичней. Но переплёты? Это уже роскошь, как она есть. Плюс доставка. Н-да… ошибся я с первоначальной оценкой старого педрилы. Ценят его в корпорации, однозначно ценят. Да и насчёт количества контрактов он тогда, в челноке, не наврал — этакое богатство собирать пришлось далеко не один год.

— А, это! — пренебрежительно усмехнулся Пимброк. — Маленькая слабость, Генри. Всего лишь маленькая слабость. Могу я предложить вам воды? Или, может, содовой?

— Не, лучше воды, — судорожно сглотнул я.

— Извольте, — показал Джон Сесил на графин с парой стаканов. — Ни в чём себе не отказывайте, Генри. И присаживайтесь. Лучше всего вот сюда, на кушетку.

— Так вы и впрямь… практикующий психолог? — уточнил я, выхлебав стакан воды и опустив пятую точку в предложенном месте. — Я думал, вы меня к кому-то ещё направите…

— А смысл? — удивлённо приподнял бровь Пимброк. — Мисс Санчес мне уже изложила суть вашей проблемы. И заодно покаялась в собственном бессилии. А для неё, между прочим, это удар по профессиональной гордости.

— Так и говорите, что наябедничала, — хмыкнул я.

— Нет, всего лишь попросила совета у более опытного коллеги. Да вы не стесняйтесь, Генри, ложитесь. Можете вон там подрегулировать наклон.

— Спасибо, доктор, — благодарно кивнул я. — Так действительно лучше.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся мистер Пимброк, устроившись в солидном кресле — даже креслище! — рядом со мной. Закинул ногу на ногу, хрустнул пальцами и с интересом на меня уставился: — Ну-с, молодой человек, на что жалуемся? Доктор Пимброк к вашим услугам.

— Доктор, у меня проблема, — принял я игру.

— Действительно?

— Ещё какая! — заверил я. — В последнее время… после известных событий… я веду себя… э-э-э… неадекватно.

— Вы хотите поговорить об этом? — сложил ладони на коленке Джон Сесил.

— Ну, не то чтобы очень… но Мацуда-сан велел докопаться до первопричины.

— Это ни к чему, Генри, — покачал головой мистер Пимброк. — Первопричина ясна. Это стресс как следствие критической ситуации плюс неуверенность в завтрашнем дне и отсутствие цели в жизни.

— Ни фига себе, док! — изумился я. И сразу же спохватился: — Извините, сэр. Но… как?! Неужели у меня на лбу большими буквами написано: неудачник?!

— На лбу у вас ничего нет, Генри, просто я изучил вашу историю болезни. А ещё связался с отделом внутренней безопасности нашей доблестной СБ. И все стало ясно, как божий день.

— Ладно, предположим, что вы правы… и что делать?

— Бороться.

— Легко сказать.

— А я и не говорю, что это будет легко.

— И что же от меня потребуется?

— Для начала желание. Потом, вторым пунктом, сила воли. Ну и на десерт, так сказать, объект для приложения усилий. Не побоюсь этого слова, созидательных усилий.

— Хм… вы намекаете, что мне нужно отказаться от алкоголя?

— Только не резко. Начнём с малого — сократите сегодня дозу хотя бы на треть. Завтра ещё на треть — от того, что оставалось, а не от начального количества. И так далее. Думаю, дней через пять вы уже вполне сможете обходиться стаканом вина за ужином или шотом текилы перед сном.

— Я больше по пиву, доктор.

— Это хуже, пивной алкоголизм лечится труднее.

— Ну вы скажете тоже! — возмутился я. — Алкоголизм!

— А что же? Запой?

— Хм…

— Вот видите! — развёл руками мистер Пимброк. — Первый шаг есть: вы признали наличие проблемы и готовы с ней бороться. Это прогресс, Генри. Теперь осталось создать условия для благоприятного исхода вашей битвы за трезвость.

— И какие же?

— Мало просто отказаться от алкоголя. Нужно отвлечь ваше внимание.