Последнее, что осталось в памяти, это как вцепившись мертвецкой хваткой в загривок медведя, улепётываю от разъярённой толпы чудовищ, да и то помню как-то смутно, будто во сне.

Пытаюсь пошевелить пальцами ног, но тщетно. Чувствительность не вернулась — чуда не случилось. Ощущаю, что бок уже затёк оттого, что я на нём лежу, переворачиваюсь на спину и вскрикиваю от боли. Я совсем забыл, что спина обгорела.

В глубине души надеюсь, что крик услышит Мелисанда и войдёт в комнату, но надежда напрасна — похоже, в доме никого нет. Эх, беда, а я ведь соскучился. Ну да ладно, нечего смотреть ей на меня, когда я нахожусь в таком отвратительном состоянии. Хотя она наверняка уже видела меня, пока я валялся в бреду. Кстати, интересно, сколько времени я так провалялся, прежде чем прийти в себя?

Пока кто-нибудь не придёт, ответа я не узнаю. А кто может прийти? Судя по запаху, это будет Марон. Я чувствую запах его целебной мази. Скоро от неё заживут волдыри от ожогов. Интересно, а сломанную спину она вылечит? Боюсь, что нет. Для этого нужна магия, либо современная операционная палата и квалифицированный хирург. К сожалению, ни того, ни другого у меня сейчас нет и в ближайшем будущем вряд ли появится. Вот отобьём атаку тварей, и я отправлюсь на Халион к злополучной арке, с помощью которой смогу вернуться в родной мир. На время. Вооружусь до зубов, подлечусь и обратно. У меня тут теперь семья и друзья. Вот бы увидеть сейчас кого-нибудь из них, а то на душе так паршиво!

Стоило мне подумать об этом, как я услышал грохот чьих-то ног, поднимающихся по лестнице. Это явно не Мелисанда, она ходит едва слышно, и не Марон, он тоже аккуратен. Тогда кто?

Дверь отворилась и позволила мне самому увидеть вошедшего. Неожиданно.

— Гравиус, — прошептал я одними губами.

Бородатый гном, отправившись ко мне, даже не соизволил снять грязного фартука. Наверное, он к нему уже прирос, как шляпа к Боярскому.

— Очнулся, болезный! Как тебя угораздило?

— Да вот так, сам не знаю, как. Ты лучше скажи мне, откуда ты знал, что я очнулся? Ни за что не поверю, что ты меня каждую десятину ходил проведывать!

— Так а с чего ты взял, что я к тебе шёл? Я, между прочим, к Мелисанде шёл, у нас с ней тут любовь и всё такое, так что я частенько захаживал к ней, пока ты шлялся завр знает где!

— Не смеши, Гравиус.

— Неужто не веришь?

— Нет, конечно!

— Так, а что? Я мужчина видный, а Мелисанда горячая женщина!

— Ну, во-первых, Гравиус, видным ты становишься только если подпрыгнешь или на табуретку встанешь, а во-вторых, любовь у тебя может быть только к двум вещам: деньгам и работе.

Мы с гномом засмеялись. Я был очень рад его приходу.

— Ты по делу или как, Гравиус?

— Тык, я к барышне этой шёл по делу, не к Мелисанде, другой. Твоя-то барышня в отъезде, если ты не в курсах ещё. Они с Риксом Гарк покорять поехали.

— О, как. Ясно, что ничего не ясно.

— Ай, потом тебе расскажут всё. Я так, мимо шёл и вот заскочить решил, глянуть, жив ты или нет. Ну и енто… Спросить хотел совета у тебя, если ты жив, а если нет, то уж к барышне этой идтить…

— Какого совета? Какой барышне?

— В общем, мне необходимо выплавить лезвия. Очень тонкие и длинные, для пилорамы… — как только речь зашла про работу, гном сразу же стал говорить быстро и чётко. — Я уже изготовил несколько, но они ломаются, как бутылки от рома об голову пьяного орка! Я что только не перепробовал, но зашёл в тупик! Может быть, из него есть выход?

— Хм. Возможно, дело в примесях. В руде, кроме железа, содержится много всего ненужного. Пусть рабочие тщательнее отбирают нужные камни, а перед тем, как закладывать их в печь, калят на огне вдвое дольше, чем раньше. Так будет дольше, но примесей так выгорит больше, ещё до закладки в печь. Ещё, чтобы металл был менее ломким, попробуй делать его более мягким, для этого можно переплавлять его несколько раз, так из металла уйдёт лишний углерод. Ну и долгая ковка тоже способствует удалению примесей. Ещё, как вариант, попробуйте сделать небольшое окошко в блауофене, которое можно будет открывать во время плавки и вычерпывать через него плавающий в расплаве шлак. Других способов, которые мы сможем применить в наших условиях, я не знаю.

— Мудрёно сильно. Но я тебя понял. Ладно, бывай!

— Ага, спасибо что зашёл справиться о моём здоровье! — крикнул я вслед убегающему гному.

Ну вот как это называется? Я думал, что хоть кто-то переживает за моё здоровье, а тут нате, пожалуйста! Выяснил, что ему было нужно, и убежал, маленький бородатый проныра!

Ну, ничего, я ему ещё весточку отправлю, пусть поработает немного на моё здоровье, благо рядом с кроватью есть вощёная дощечка и стилус. Нужно кое-что вспомнить, продумать, начертить, а потом передать гному.

Пока я сидел за чертежом, в комнату ко мне вошёл ещё один посетитель, которого я заметил, лишь когда он поздоровался со мной.

— Привет, друг.

— Марон! Дружище! Как же я рад тебя видеть!

Марон подошёл ко мне и крепко обнял.

— Совсем не шевелятся? — спросил он.

— Совсем.

— И ничего не чувствуют?

— Ничего. Сможешь что-то сделать?

— Я тут кое-какие эксперименты проводил с тварями, с маннитом, у земляков твоих кое-чему поучился, но… Пока нет. Мне нужно ещё время, ещё ресурсы из чудовищ, ещё маннит, провести кое-какие эксперименты, и тогда, я уверен, что всё получится.