В последние дни утомление к вечеру действительно давало о себе знать, и сейчас я расслабленно лежала, раскинув в стороны руки и ноги. Сон пришёл почти сразу.

Разбудил меня Танарил. Он нежно гладил мою спину, очерчивал чуть шершавыми руками изгибы моего тела. От сладкого предвкушения бросило в жар. Испуганное счастье вновь расцвело в груди, дыхание сбилось.

Губы моего эльфа ласкали чувствительную кожу, распаляя ещё сильнее.

— Прости меня, Ката.

Я обвила его руками и притянула к себе, ища губами его лицо.

Сегодня он был пронзительно ласков, и я звенела изнутри от невыразимого ощущения нежности. Комната ещё была погружена в сумрак, и мне казалось, что во всём мире нет никого, кроме нас двоих. Я щедро дарила ему свою любовь, тянулась к нему каждой клеточкой тела и впитывала невероятное ощущение близости и тонула в чистом, искрящемся восторге.

Мы любили друг друга долго и чувственно. От невозможного, невероятного счастья у меня дрожали руки и наворачивались на глаза слёзы. Когда мы встали с постели, утреннее солнце уже смело заглядывало в окна. Эльф быстро оделся, взял из шкафа запасную рубашку и осмотрел комнату, чтобы убедиться, что он ничего не забыл.

— Это тебе, подарок, — Танарил поставил на стол невероятно красивую статуэтку.

Выполненный из лиловых драгоценных камней ирис переливался в солнечных лучах. Я поражённо любовалась этим произведением искусства. Цветок сиял, словно живое сокровище. Тонкий зеленоватый стебель с парой вытянутых листьев поддерживал искрящийся разными оттенками фиолетового массивный бутон. Цветок будто рос из чёрных, непрозрачных кристаллов, символизирующих землю. Никогда даже на фотографиях я не видела ничего подобного. Неужели он сделал это за одну ночь?

В груди стало жарко от разгорающегося счастья.

— Танарил, это невероятно красиво! Это просто шедевр! Я в восторге! — с восхищением ответила я, глядя в его потемневшие глаза.

— Пойдём в ванную, — он приобнял меня за плечи и потянул за собой, а затем поставил в каменную чашу.

Я с нежностью обняла его, прильнув к груди. Мне не верилось, что этот невероятный талантливый, неординарный эльф станет моим мужем. Я счастливо улыбнулась и поцеловала его в раскрасневшееся ухо. Наверное, смутился от моей похвалы.

— Выпей.

Он поднёс к моим губам маленький флакончик, и я ощутила во рту сладковато-горький привкус зелья.

— Что это? — спросила я, проглотив неприятную жидкость.

— Зелье, прерывающее беременность, — ответил эльф, ровно глядя мне в глаза.

— Что? — неверяще спросила я.

Кажется, я ослышалась? В глазах потемнело, ноги ослабли, а внизу живота начал наливаться болью тяжёлый комок.

— Мне не нужен ни ребёнок, ни брак, Катарина. Я тебя об этом предупреждал. Оставить тебя одну с ребёнком на руках я не могу. Так будет лучше для всех. Прости меня.

В его глазах не было ни вины, ни сожаления, только холодная решимость. До меня вдруг дошло, что и подарок и невероятная нежность сегодняшнего утра — это прощание. Эльф всё решил. От осознания произошедшего сердце сжалось в болезненном спазме, низ живота потянуло ещё сильнее и по ноге поползла тёплая струйка крови.

— Убирайся, — прохрипела я, изо всех сил сдерживая рвущуюся наружу истерику.

— Хорошо. Мне очень жаль, что всё вышло именно так, я этого не хотел.

Он развернулся и вышел из ванной, прикрыв за собой дверь, а я осела на холодный окровавленный камень.

Как же так? Разве это возможно? Разве это действительно происходит? Со мной?

Разум отказывался верить в то, что Танарил мог со мной так поступить. Это просто кошмар. Вязкий, кровавый, дурной сон, который закончится, и я проснусь в кольце родных рук. А боль? Во сне тоже бывает больно и страшно. Нужно просто очнуться!

Но очнуться не получилось.

Реальность окрасила красным камень ванной, обожгла холодом спину, резанула резким светом по глазам.

Дыхание сбилось, и я не могла даже вдохнуть, хотела позвать Лилю, но вместо крика из горла вырвался сдавленный стон. Сердце зашлось в бешеном ритме и с каждым толчком из меня, пульсируя, выливалась кровь. Её было очень много. Слишком много. Казалось, что скоро наберётся целая ванна.

Я в ступоре смотрела на то, что со мной происходит, и чувствовала, что с каждым вдохом связь с сознанием слабеет. Я сделала попытку подняться, но не смогла встать. Последним усилием воли я вспомнила и применила заклинание, останавливающее кровь. Ручеёк стал тоньше, но, проваливаясь в вязкую темноту и оседая в окровавленной ванной, я уже знала, что оно не сработало.

Лимар

Я почти не спал всю ночь. Тяжёлое предчувствие беды не давало расслабиться. К утру ощущение стало настолько сильным, что я не выдержал и поднялся. Хотелось пойти к Кате, но я боялся им помешать. Она как-то обмолвилась, что Танарил ревнует ко мне, и меньше всего я хотел встать поперек дороги в такой момент. Прислушиваясь к себе, я осознал, что это просто предчувствие. Скорее всего, Танарил её бросит. Я прекрасно видел, какой он и на что способен. В городе обсуждали жёсткую манеру Блёклого добиваться своего.