Он видит, точно видит, как меня трясёт, и так же как я понимаю его правоту, он должен (должен!) понимать, что я тоже чья-то дочь.

— Только не нужно соплей. Я тут не для того, чтобы беречь ваши нервы. Это бизнес-курс для тех, кто готов трудиться в будущем. Давайте признаем, — теперь он обращается прямо ко мне. Кажется, не только я это замечаю. За спиной уже шушукаются. — Не все тут сидят, чтобы потом работать. То что родители вас пропихнули, совсем не значит, что это был ваш выбор. Простая проверка. Сколько тут художников?

Пять рук уверенно взмывают в воздух.

— Музыканты или танцоры?

Ещё десяток рук.

— Писатели?

Я сижу с плотно сжатыми кулаками. Всё это не про меня уж точно. Я не позволила бы за себя решать. Но правда куда печальнее.

Он снова прав, этот чёртов мистер Ли. Когда Гаспар не пошёл в институт и не стал бизнесменом, туда отправили меня.

— Что насчёт вас, Соль Томпсон? Вы тут не потому, что ваш отец владелец крупной корпорации? — он усмехается. Нет, такая наглая и самоуверенная усмешка точно не принадлежит никому из моих знакомых. Ни принцу, ни королю, ни разбойнику. Я уверенно выбрасываю из головы мысль о том, что этот человек мне смутно знаком.

— Я тут, потому что хочу чего-то добиться! Сама! — я борюсь с желанием снова встать, откинуть за спину особенно удачно уложенные волосы и выйти вон.

— Тогда вы блестяще справитесь с заданием на дом, и конечно, получите место на стажировку! К следующей паре подготовить бизнес-план. Мне нужен хороший проект. Вы не успеете за два дня наваять полноценный план, обойдёмся без расчётов. Мне нужна концепция, которая принесёт деньги! Может, я и для себя что-то найду, так что постарайтесь хорошо. Можете заниматься своими делами, — он небрежно отмахивается и направляется к двери.

— Вызов принят! — я сделала то, что давно хотела. Привстала и посмотрела ему прямо в глаза. Сама не ожидала, что меня так остро прошьёт насквозь незнакомое чувство, так что сердце зашлось. Что-то очень напоминающее адреналин. Он снова усмехнулся, должно быть я выгляжу глупо. А потом вышел.

— Соль, ты чего? — Маргарет будто неловко, обычно такое бывает, когда высказывался не к месту Роджерс.

— Ничего! Он считает нас тупицами!

— Да. Он этого с самого первого занятия не скрывал, — Эми пожимает плечами.

— А зачем тогда пришёл?

— Говорят, ищет новые эмоции или вроде того. Идеи. Он же богатый. Может, ему заняться нечем?

— И почему же тогда не завести семью?

— Ой, тебе так интересно? — Эми достает косметичку и принимается прихорашиваться. Следующим занятием был французский у Лайонеля Ришара, горячего иностранца.

Глава 13. Квартира мистера Ли

Он в собственной квартире не находит себе места, потому что его мучают… угрызения совести. Эти самые “угрызения” ходят по квартире с невозмутимым видом и наводят “свои порядки”. Они расставляют всюду рамочки с фотографиями, вытирают пыль и разбирают вещи из чемодана.

— Если ты так смертельно обижена, зачем разбираешь вещи? — интересуется он у поэтичной С.

— Эм… а это не мои вещи! — отвечает она, вскинув одну бровь. Это “Эм…” ей не принадлежит, так говорит он и всё время ругает себя за дурную привычку.

В жизни она не такая дерзкая, эта С. По крайней мере воспоминания о ней в их первую встречу скудные и скомканные. Там девчонка совсем скучная, мямлит что-то и кажется слишком восхищенной, а он такого не любит. Однако именно тогда она поселилась в его голове, возникла в виде искренней и нежной фантазии, что довольно странно, если сравнивать с реальными ощущениями. Сейчас он прекрасно понимает, что в аудитории попросту пытался разбудить в девчонке из клуба, ту самую поэтичную С, и пожалуй это получилось. Да, она злится на несправедливость теперь, но зато он понимает, что фантазия не бесплотна.

— Как это не твои? Чьи они?

— Твои. Я тебя выселяю!

— Откуда? — он недоумевает, изучает С взглядом, мечтая снова прикоснуться. Он осознаёт, что во сне всё будет совсем не так, как могло бы быть в жизни, но не может с собой ничего поделать. В жизни ему такая возможность никогда не представится. А во сне…

— Из моего разбитого сердечка, конечно! — восклицает она так яростно, будто это прописная истина, которую нужно доносить некому недоумку.

— О как, хорошо. Выселяй. А можно узнать почему?

Она меняется в лице. Делает два нервных, но решительных шага и садится ему на колени, сжав коленями его талию. Кайд хмурится, потому что никак не может восстановить дыхание. Поэтичная С смотрит прямо в глаза, прижимает руку к его груди и с силой давит. Второй рукой сжимает его затылок, теребит волосы, пока не начинает тянуть вниз, чтобы он запрокинул голову.

— Скажи, а что ты почувствовал, когда увидел меня в аудитории? М?

— О чём ты?

— Ну вот ты вошёл туда, не смотрел на группу, потому что…