Ксавье

Миссис Шоу так заливается, у всех уже голова болит от её завываний. Как думаешь, это любовь?

Нет. Она надеется, что твой дед оставит ей наследство!

Вот вечно ты о земном. Может мой дед — её последняя любовь.

А мой дед рассказывал, что миссис Шоу была когда-то той ещё штучкой!

А твой дед так про всех бабок говорит! Если ему верить, все наши знакомые бабки — конченые шлюхи!

А кто знает?

А никто не знает…

Я пытаюсь скрыть очередную усмешку, очередную улыбку, поднимаю глаза на миссис Шоу и поспешно сдвигаю брови, чтобы лицо стало более-менее печальным. Миссис Шоу не верит, качает головой и снова утыкается в свой платок. В складках юбки вибрирует телефон, и я опасаюсь доставать его сейчас, когда миссис Шоу так пристально следит. Оборачиваюсь к Гаспару, к маме, к отцу, к кузине Фей, но все занимаются своими делами. Почему тогда именно на меня уставилась сумасшедшая старуха?

Решила ее игнорировать и открыто достаю телефон. Я ожидаю, что на экране будет: ”Новое сообщение от Ксавье”, но имя совсем другое. Сердце пропускает удар, как это любят писать в книгах. Я пытаюсь разблокировать телефон, но с первого раза не выходит, отпечаток почему-то не читается. Я перевожу дух и не могу сдержать улыбку, которую даже Гаспар посчитал слишком счастливой.

Ли

Вы хотели предложить что-то по поводу футбольной команды?

Да. Есть кое что.

Мистер Ли читает сообщение сразу, и я замираю в ожидании статуса «печатает».

Ли

Жду толковый бизнес-план.

У вас, кажется, семейные проблемы. Вы в порядке?

Не назвала бы проблемой. Дедушка умирает каждый месяц.

Один и тот же?

У меня немного странный дедушка.

Ничего против не имею, но всегда выпадает минимум пара дней!)

до понедельника вас не ждать на практике?

А вы ждёте?)

Предупрежу тренера Купера.

Он же просто предлог выдумал! Ну какой бизнес-план? Мы же оба знаем, что никакого плана не будет!

Ли

Спасибо!

Вы два дня в заточении?

А что?

По крайней мере не вляпаешься в неприятности.

Я талантливая девочка. Меня не остановить так просто!

Не сомневался.

Придёте на "Грязные танцы"?

А нужно?

Входная дверь открывается, Этьен отступает и в гостиную входит дядя Майкл.

— Простите, семья! Суд затянулся, никак не мог сбежать, — дядя отдает Этьену свои папки, с которыми он вечно ходит. Скидывает пиджак, ослабляет галстук. — Так, дайте мне пятнадцать минут!

Глава 29. Клуб "Би Сойер"/Грязный клуб

Сейчас

Бой длится уже по меньшей мере полчаса, и мне кажется, что как минимум один из участников должен быть уже мертв. Оппонент Тигра окровавлен, лицо его распухло, а глаз не видно. Зрелище не просто неприятное или мерзкое, оно вызывает дурноту и протест: как можно на такое смотреть? Но я смотрю, сосредоточенно и внимательно, будто планирую зарисовать происходящее. Я хочу понять, что не так с этим человеком, который сейчас на ринге, и почему мне так жалко его, и совсем не жалко его противника. А я же влюблена. Я уверена, что влюблена. И не в Тигра. Точно не в него. И мне стыдно быть такой дурой и смотреть сейчас на него, когда всего несколько часов назад, я танцевала бачату с Ксавье с одной только целью: доказать мистеру Ли, что я и без него прекрасно справлюсь. Но нет, танцы с Ксавье и в половину не так увлекательны, как поцелуи мистера Ли. Причём любые поцелуи, от еле уловимых до жарких. Ноги меня подводят от воспоминаний о мистере Ли, стыд делает щёки пунцовыми, и я сажусь на место.

Я сижу в ложе для прессы с пластиковым бейджем на шее. Не составило труда подделать пару подписей мамы и сделать два звонка, чтобы легально стать журналистом, пришедшим за «кровавым интервью». Я купила очки без диоптрий на пол лица, чтобы меня снова не выставили по желанию Тигра, взяла блокнот и ручку, и теперь нервно поглядываю по сторонам. Другие журналисты в ложе восхищённо вздрагивают, как по команде, после каждого мощного удара, а потом склоняются к своим блокнотам, чтобы покрасочнее это описать. Я ничего не записываю, мне просто нечего. Эти жадные глаза журналистов пугают, я среди них белая ворона.

— Милочка, вы что же в отношениях с этим Тигром? — журналистка, сидящая рядом, дёргает меня за рукав. Она хочет ещё одну сенсацию к своей статье, а я, видимо, выгляжу слишком взволнованной. Да ещё глаза на мокром месте от осознания своего бессилия перед этими мужчинами. Обидно, что сердце так сильно болит за того, кого почти не знаешь, и ещё сильнее за того, кто тебя целовал.

У меня болит сердце. Я запуталась до удушения и тоски, я делала глупость за глупостью и хотела остаться одна в целом мире, а потом вспоминала, что без них не будет ничего. Никто не прикоснётся к моим губам. Никто не тронет мой обнаженный бок. Никто не прогонит, не шепнёт: "Пожелай мне удачи". Ни от кого не застучит быстро-быстро сердце. Ни от кого не задрожат коленки. Никто больше не насмешит просто фактом своего существования. Не заставит делать глупости. Не засмеется надо мной, не скажет мне, что я красивая.

Я снова вскакиваю на ноги и сжимаю ограждение. Я знаю, что он меня видит.

— Нет. Я просто сделала ставку, — отмахиваюсь я.

Это закончится, и я его увижу!

Это закончится, и я узнаю, кто он.

Это закончится, и я развею мои подозрения!

Четыре часа назад

Клуб "Би Сойер"

Он танцует в самом центре с какой-то кудрявой темнокожей девчонкой. Вспотевший, наглый, с огнём в глазах и с бесцеремонно изучающими руками. Ноги у него тонкие, быстрые. Тело крепкое, созданное танцевать. Пальцы ловкие — пальцы хирурга или пианиста. Нет ни одной девушки, что не мечтала бы сейчас оказаться на месте его партнерши, и Кайду Ли очень-очень страшно, потому что этот Ксавье, то и дело смотрит на Соль Томпсон, откидывая со лба слипшуюся челку.