— Я готова, — резко сказала она. — Мы сможем пойти, как только ты наденешь плащ из кожи вранна, который Сильван передал для тебя. — Она протянула ему огромный сверток бирюзового меха, который, казалось, как раз подошел бы его крупной фигуре.

— Кожа вранна, да? — Раст взял у нее сверток и закутался в плащ, чувствуя, что почти задыхается от жара. — Уф, чертовски жарко. Может, мне стоит просто понести его в руках?

Надия пожала плечами.

— Как хочешь. Только вот жители других миров замерзают до смерти за то время, которое требуется, чтобы добраться от корабля до двери грота, — она кивнула на смотровой экран, который показывал арочный проем в склоне горы в нескольких сотнях ярдов от них. — София чуть не умерла.

— Спасибо за предупреждение, — сухо отрезал Раст. — Думаю, тогда я не буду снимать его.

— Делай, что хочешь, — она пожала плечами. — Мне все равно.

Надия попыталась отвернуться, но Раст схватил ее за плечо и притянул обратно.

— Надия!

— Что? — Она посмотрела на его руку на своем плече, как будто та была пауком. — Мы не связаны, Раст. Тебе лучше не трогать меня.

— Так вот из-за чего все это было? Из-за того, что я отказался лишить тебя девственности? — потребовал он ответа. — Потому что сказал тебе, что никогда не смогу тебя трахнуть?

Ее бледные щеки покраснели от этих грубых слов, но Надия высоко подняла голову.

— Ты сам разберешься.

— Если бы я мог разобраться — понять тебя — стал бы самым счастливым человеком, — прорычал Раст, глядя на нее. — К сожалению, я ничего не понимаю, и ты не даешь мне ни одной подсказки, на которую мог бы опереться.

— Значит, мы в равных условиях, Раст, — она положила руку на бедро. — Потому что я тоже не могу понять тебя. Я даже не знаю, почему ты здесь, ради чего вступился за меня.

Слова «Потому что я люблю тебя!» застыли на его губах, но Раст крепко зажмурился. Надия сочтет его сумасшедшим, если он так заявит о своих чувствах. Не говоря уже о том, что эти чувства не имеют значения — она никогда не будет его.

— Потому что… — наконец заговорил он неубедительно, — потому что это моя вина, что у тебя вообще возникла эта проблема. Если бы я не отвлек тебя и не попросил помочь с пропавшими девушками, у тебя было бы время встретить хорошего парня из Киндредов, чтобы он вступился за тебя. Так что чувствую себя, не знаю… — он пожал плечами, — ответственным.

Полные розовые губы Надии сузились до тонкой белой линии.

— Это все, что ты придумал? Ты чувствуешь ответственность? Правда, Раст?

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — взорвался он. — Черт возьми, Надия, я здесь, не так ли? Чего ты еще хочешь?

— Очевидно, слишком многого. — Ее губы задрожали, и на мгновение Расту показалось, что она сейчас заплачет. Но Надия подняла подбородок и нахмурилась. — Забудь о том, чего я хочу, Раст, это не имеет значения. Давай просто уйдем, я уверена, что мои родители ждут меня, — поморщилась она. — Вместе с моим нареченным.

Его руки сжались в кулаки при упоминании ее жениха.

— Если он причинит тебе боль…

— Ты не можешь вмешиваться, — нахмурившись, перебила Надия. — Что касается традиций моего народа, Й'декс имеет полное право «наказать» меня с помощью кровных уз, если сочтет нужным. Единственный способ остановить это — разорвать узы.

— Тогда я сделаю это, — мрачно поклялся Раст. — Клянусь, я сделаю это, даже если это убьет меня, Надия.

На мгновение ее глаза наполнились эмоциями, от которых у него запульсировало все тело.

— Спасибо тебе, Раст, — прошептала она. Из уголка ее глаза выскользнула серебряная слезинка и скатилась по щеке. — К сожалению, такой исход возможен, имей в виду. Попытка разорвать кровные узы может убить нас обоих.

Резко Надия развернулась и ударила по дверному замку, впустив в помещение порыв самого холодного воздуха, который Раст когда-либо ощущал в своей жизни. Не дожидаясь его ответа, Надия вышла на холодную землю своего родного мира и направилась к гроту.

Следуя за ней, Раст не мог отделаться от мысли, что Надия совсем не выглядит счастливой от того, что вернулась домой.

В пути Надия почти не чувствовала прохладного ветра, который вихрился вокруг ее лица, пытаясь просунуть ледяные пальцы между ее кожей и укрывающим ее тарпом. Обычно холод поверхности родного мира действовал на нее успокаивающе, но сегодня ей было все равно. Жарко или холодно — какая разница? Раст был к ней равнодушен — он делал все только из жалости. А во всех запретных романтических историях, которые она читала, и во всех гало-видео, которые смотрела, герой никогда не разрывал кровных уз и не завоевывал героиню из жалости.