Он видел ее обнаженной всего несколько мгновений назад, но сейчас все совершенно иначе — это было сексуально. Раньше Раст пытался ее утешить. Теперь он хотел действительно посмотреть на нее, увидеть, какая она сексуальная. Какая она влажная. Чувствуя себя по-новому обнаженной, Надия приподняла подол белой рубашки и задрала ее высоко, почти до пупка. Раст наклонился вперед, но, верный своему обещанию, не прикоснулся к ней.

— Боже, — тихо простонал он. — Просто посмотри на себя, Надия. Посмотри, какая сексуальная, мокрая и набухшая твоя киска.

Надия проследила за его взглядом и увидела, что он был прав — киска, которая все еще пульсировала от желания, была блестящей от соков. На самом деле, даже внутренняя поверхность бедер блестела и была мокрой от них. И это еще не все. Киска, как и говорил Раст, набухла от желания. Внешние половые губы набухли и раскрылись, как только она раздвинула ноги, открыв взору упругий бугорок, который подруги называли клитором.

— Такая манящая и влажная. Такая красивая, — хрипло пробормотал Раст, вырывая ее из самосозерцания. Он поднял взгляд на Надию. — Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя прямо сейчас, милая. Хочу встать перед тобой на колени и вылизать весь этот сладкий мед с твоих бедер и киски.

И снова Надия почувствовала, что ее клитор пульсирует в такт биения сердца.

— Но разве… разве ощущение того, что ты лижешь… пробуешь меня… не сделает меня ещё более влажной Больше… мёда?

— О да, — кивнул он, мечтательно прикрыв глаза от желания. — Конечно, так и будет. Так что мне придется остаться там. Остаться между твоих бедер, чтобы продолжать сосать и вылизывать твой сладкий мед, пока ты не кончишь для меня… не кончишь мне на лицо. Боже, — покачал он головой и, казалось, заставил себя отвести взгляд. — Лучше опусти рубашку, милая, — сказал он приглушенным голосом. — Я не… не хочу терять контроль, но ты так чертовски красива, что не думаю, что смогу держать себя в руках, если буду продолжать смотреть на тебя.

— Хорошо, — медленно Надия сомкнула ноги и скромно опустила подол белой рубашки на бедрах. — Так лучше?

— Не особенно, — покачал головой Раст. — Я все еще могу видеть это — видеть тебя, всю мокрую и возбуждающую — в своем воображении. Но, по крайней мере, это снимает часть искушения потрогать… попробовать на вкус.

— Богиня, — задыхаясь, прошептала Надия. Она чувствовала, что он собирается закончить, прекратить этот разговор, но не хотела этого. — Расскажи мне больше, — умоляла она. — Расскажи мне, что ты сделаешь, когда… когда проникнешь в меня.

— Ты имеешь в виду, когда бы я трахал тебя? — Сами слова были резкими и грубыми, но низкий, мурлыкающий тон в его глубоком голосе заставлял их звучать как акт любви.

— Да, — она кивнула. — Как бы ты это сделал? Ты бы… не знаю… залез на меня сверху?

— Не в первый раз, нет, — удивленно покачал головой Раст. В первый раз лучше, если ты будешь сверху.

— Правда? — Надия удивленно распахнула глаза. — Почему?

— Чтобы ты могла контролировать ситуацию, — объяснил Раст. — Если будешь сверху, то опустишься вниз, чтобы мой член вошел в твою киску, ты сможешь контролировать, сколько возьмешь за раз. Как глубоко я вхожу, как быстро или медленно — понимаешь?

— Да, думаю, да, — кинула Надия.

— Так тебе не будет больно. — Раст легонько погладил ее по бедру, заставив подпрыгнуть. — Я бы никогда не сделал этого, Надия. Никогда не хотел бы причинить тебе боль. Я сделаю твой первый раз особенным, клянусь.

— Я знаю, что ты бы так и сделал, — прошептала она, касаясь его руки кончиками пальцев. — И поэтому ты хочешь, чтобы я была сверху?

— Поэтому и чтобы я мог смотреть, как подпрыгивает твоя грудь, и видеть выражение твоего лица, когда наполняю тебя, — Раст погладил ее щечку. — Я хочу увидеть это в твоих глазах, когда мой член войдет в тебя, когда буду полностью внутри твоей маленькой узкой киски, беря тебя в первый раз.

— Это будет приятно? — тихо спросила она.

— Настолько хорошо, насколько я могу сделать это для тебя, милая. — Раст стал ерзать на диване. — Я… э-э… немного большой, если ты понимаешь, о чем я. Но пока ты была бы достаточно влажной и возбужденной, знаю, могла бы принять меня, — вздохнул он. — Это было бы воплощением мечты.

Щеки Надии стали еще краснее.

— Ты… ты фантазируешь о том, чтобы сделать это со мной? Заниматься со мной любовью? Трахаться со мной?

Медленно он кивнул.

— Боже, помоги мне, я знаю, что, наверное, не стоит. Из этого ничего не выйдет, но…

— Подожди минутку, — Надия подняла руку, чтобы остановить его. — Что значит «ничего не выйдет»?

— Именно то, что я сказал, — вздохнул он. — Слушай, Сильван предостерег меня от тебя, прежде чем мы уехали. Он сказал мне, что бы ни случилось, мне не позволено… э… менять цвет твоих глаз. И я поклялся, что не буду.

— Что? — Надия почувствовала себя так, словно кто-то опустил холодную свинцовую гирю в ее желудок. — Значит, даже если выиграешь испытание, ты не собираешься… остаться со мной?