Когда, наконец, Леонар убрал с люка последнийворох сена и разогнулся, сзади на него с визгами запрыгнули сразу штук шесть корриганов. Граф повалился в сено, но когда открыл глаза, сдувая с глаз сухую траву, то увидел, что все визидары пойманы. Каждого облепила куча корриганов. Их было несметное количество, откуда только взялись? Тафари пытался с ними разговаривать, но они только визжали и шипели в ответ. Из их цепких ручек вырваться не было никакой возможности.

Скоро все услышали, как заскрипели ворота, потом раздались быстрые шаги, голоса, и в сарай заглянул довольный Базиль со слугами.

— Ага, — сказал он удовлетворённо, — ловушка захлопнулась! Я же говорил, Леонар, что ты дурак. Попасться на такую простую удочку!

И Базиль весело захохотал.

— Помнишь, Леонар, я говорил тебе намедни, что скоро всё твоё богатство достанется мне? А знаешь, почему? — спросил Базиль, заливаясь, — как же долго я этого ждал! Ух, какой тебя сейчас ждёт сюрприз! Как представлю, остановиться не могу от смеха!

Он подпрыгивал от радости, живот его мелко трясся, на лысине от хохота проступила испарина. Базиль беспрестанно вытирал слёзы, выступившие от безудержного хохота.

Потом он вмиг стал серьёзным и сухо сказал:

— Тащите их куда следует!

Шкафоподобный Сисар схватил Тафари, Готье — Леонара, остальных потащили корриганы. Их выволокли во двор и повели в заброшенную часть сада. Там, где плодовые деревья одичали и давно заросли высокой травой, среди прочих выделялась старая яблоня. Её большой чёрный ствол искорёжило время, перекрученные ветки раскидало в стороны. Листья этой яблони были гнилы и не было среди них здорового. А плоды, росшие на ней, были мелкими и скукоженными. Под яблоней стоял колодец, заваленный массивной плитой, которую, видимо, приводило в движение старое колесо на цепях.

— Ты помнишь, что это такое? — спросил у Леонара Базиль, указывая на колодец.

— Нет, — мотнул головой Леонар, потом подумал и предположил, — неужели это то место, куда наши отцы загнали малумов?

— Да, — кивнул Базиль, — оно самое. Только мой пострадал больше, чем твой. А тебе досталась ещё и живучесть. Где справедливость, Леонар? Где она?! Никогда её не было в нашем роду: лучшее — всё вам, а нам — что похуже.

Базиль подошёл ближе к родственнику и затряс кулаком перед его лицом.

— Однако же, если старуха Смерть о тебе забыла, я ей напомню. Кто тебя может погубить, кроме малумов? Сидя в замке, я буду о тебе вспоминать. За бокалом хорошего вина, — Базиль опять засмеялся. Готье и Сисар подхватили его дружным ржанием.

— Не надо, Базиль. Прошу тебя, — сказал Леонар, — ведь это опасно и для тебя, и для твоего сына.

— За меня не беспокойся! — весело сказал Базиль, прохаживаясь мимо пойманных, — хотел тебя одного заманить, но отдать малумам сразу стольких визидаров — ещё лучше.

— Может, вы отпустите хотя бы девушек? — спросил Стурла.

— Нет, — мотнул головой Сисар, — в таких делах свидетелей оставлять нельзя.

— Правильно, — кивнул Базиль слуге, а потом скомандовал, — Готье, открывай!

Слуга стал крутить колесо. Сначала загремели ржавые цепи, они натянулись, потом со скрипом стала приподниматься плита. Марио в панике глядел на увеличивающуюся чёрную щель под ней. Леонар не прекращал уговаривать Базиля бросить эту ужасную затею, но тот его не слушал.

— Вы не знаете малумов, — вступила Мэдлин, — они слишком быстры и опасны.

— Ах, брось, меня пугать, — отмахнулся Базиль, — я живу рядом с корриганами и такого насмотрелся, что лучше тебе не знать…Мне ничего не страшно.

Когда плита была наполовину открыта, Готье остановился и вытер пот со лба:

— Быка легче поднять, — пожаловался он.

— И так хватит, — махнул рукой Базиль, — да что ж оттуда никто не лезет? Передохли они там все что ли? Было бы жаль.

Базиль подошёл к колодцу, заглянул в него. Потом взял камень, валявшийся под ногами, и бросил внутрь. Но опять ничего не произошло. Базиль подождал ещё, потом разочарованно отвернулся, глянув на визидаров, пожал плечами и сказал:

— Ну что ж, план не удался. Приходится придумывать на ходу новый. Пожалуй, мы просто вас туда кинем. Тоже хорошая идея.

Он опять весело рассмеялся, почесав пузо.

Вдруг его перегнуло и подбросило в воздух. Лицо Базиля исказилось в удивлении, рот открылся и тело его стало рвать на части. Тут же у края колодца стал проявляться огромный высохший малум, успевший напиться крови Базиля.

Сисар заорал, бросил Тафари и Стурлу, корриганы в ужасе тоже побросали всех, кого держали и кинулись с визгом врассыпную. Готье, застыв от страха, отпустил колесо, и крышка с грохотом упала, разрубив малума на две части. Но, та половина, что осталась на поверхности, даже перерубленная, всё-равно двигалась. Малум цепляясь за камни, потащился к упавшей Мэдлин. Девушка не могла встать, подвернув ногу. Она поползла от малума, но тот настигал её быстрее.