Макс отпустил Бульку и выпрямился, тот наклонил голову и воззрился на него недоуменным взглядом.

–  Все, долгие проводы - лишние слезы. Идите!

Макс остановился в дверях и смотрел, как его друзья садятся на серпенсов. Гермес, ящер Макса, мирно пощипывал траву вокруг дома. "Только он у меня и остался", - горько улыбнулся Макс. Виктория подняла руку в прощальном жесте и тронула своего дракона. Тот начал взбираться по склону оврага, остальные пошли за ним. Фигурки друзей погружались в темноту, превращаясь в неясные силуэты, а потом и вовсе слились с ночным мраком.

–  А ты чего сидишь?
– спросил Макс Бульку, который и не собирался трогаться с места.
– Ну-ка, догоняй!

Пес нехотя вышел за порог, проплелся несколько шагов и остановился, укоризненно оглядываясь на хозяина.

–  Давай-давай!
– подбодрил его Макс, у которого сердце разрывалось при виде грустных глаз Бульки.
– Ты им нужнее! Ну!

Ему пришлось резко прикрикнуть на пса, прежде чем тот медленно потрусил по склону. Сайме не торопилась отдавать Максу какие-либо распоряжения, и он уселся на пороге, с тоской глядя в ночь. Вдруг раздалось тяжелое сопение, и прежде чем Макс успел понять, что происходит, на него обрушился шквал слюнявых собачьих поцелуев. Булька, прибежав назад, приветствовал его так, словно не видел по меньшей мере год.

–  Ты что наделал?
– укорил его Макс.
– Я куда тебя отправил, а? Почему вернулся, нехорошая ты псина?

–  Не разрывай ему сердце, - раздался звучный голос Сайме.
– Не гони его, все равно он не уйдет. Спасенный не может покинуть своего туур-амарта.

–  Кого?
– опешил Макс.

–  Когда-то ты спас ему жизнь, верно?

–  Ну да…

–  Теперь ты - властелин его судьбы. Он не может уйти.

Жрица протянула Максу лепешку и кувшин с водой.

–  Поешь, мальчик, и ложись спать. Завтра начинается твое обучение.

–  Как ребенок? Когда он будет готов к инициации?

Коленопреклоненный Рамир, не рискуя поднять взгляд, мягко произнес:

–  Я стараюсь, моя королева. Но он по-прежнему очень силен.

Черная королева поморщилась: боль, ставшая ее постоянной спутницей, сегодня грызла беспомощное тело особенно сильно.

–  Что ты за колдун, если не можешь справиться с маленьким ребенком?

–  Если бы вы разрешили применить пытку… - начал было Рамир.

–  Нет, даже не заговаривай об этом!
– резко оборвала его королева.
– Мне нужно крепкое тело! Придумай что-нибудь другое! И зачем ты притащил в замок девчонку?

Рамир ощутил, как по спине поползли капли холодного пота. Он надеялся, что ослабевшая повелительница не обратит внимания на присутствие Ани.

–  Хотел обмануть меня?
– в голосе королевы насмешка переплеталась с нарастающей яростью.

–  Нет-нет!
– поспешил заверить ее колдун.
– Не хотел беспокоить вас из-за пустяков.

–  Присутствие Носителя в моем замке - пустяк?

–  Она одна, и очень напугана. Девушка не сможет причинить никакого вреда.

–  Допустим, - смягчилась королева.
– Но зачем ты это сделал?

–  Ваше величество…

–  Постой! Серебристые волосы, синие глаза… - королева хрипло расхохоталась, но смех тут же перешел в надсадный кашель. Отдышавшись, она с трудом проговорила.
– Так ты, оказывается, до сих пор не забыл свою маленькую лесную принцессу? Меня поражает твоя сентиментальность!

–  Моя королева, Аня - точная копия Айрис. Когда-то вы обещали мне Лесную деву в награду за верную службу. Прошу вас, разрешите ей остаться.

–  Но что ты будешь с ней делать? Дух Айрис ушел после битвы в Лиллигейте, и его невозможно вернуть на землю.

–  Мне это и не нужно, - прошептал Рамир.

Не нужен ему дух Айрис! Достаточно того, что у этой смертной девушки то же нежное лицо, те же серебряные волосы, те же чистые синие глаза… Он завоюет ее сердце, растопит лед во взгляде, преодолеет отвращение, с которым Аня отшатнулась от него вчера. И будет счастлив. Его нелепое существование обретет смысл, потому что любовь - это то, ради чего стоит жить.

–  Хорошо, - свистящим шепотом проговорила Черная королева, - ты заслужил награду, пусть остается. Иди.

Колдун легко поднялся с колен, поклонился и быстро покинул покои. Как свободно он двигается, как непринужденны его жесты! А ей совсем плохо, тело превратилось в невыносимую обузу. Оно разлагается, гниет, а в покоях поселился сладкий запах мертвечины. Королева закрыла глаза. Невыносимо! Когда же это закончится? Как унизительно, как непривычно зависеть от колдуна! Ничего, теперь, испытывая к ней благодарность, он будет стараться вдвойне. А девчонка пусть остается. Верных слуг иногда надо награждать. К тому же, она может пригодиться. А сейчас надо попробовать уснуть, во сне страдания словно стихают, становятся не такими острыми.