Егор развернулся, прекращая разговор, так как следовало наладить слежку за Леной, для этого надо подключать Сеню с его видеокамерой. Ещё можно Соньку, но у той постоянно времени на семью нет, она же дико занята. А Стаса просить — не допросишься. Все вопросы в его адрес, словно в чёрную дыру улетают — ответа можно хоть три тысячи эр прождать, всё равно не дождёшься, а о том, чтобы поднять отодрать его зад от стула и оторвать лик от монитора, даже заикаться не стоит.

Парни попрощались, дверь Лёша закрыл на все замки и отправился на кухню откупоривать бутылочку пятизвёздочного, чтобы устаканить расшалившиеся нервишки. Другом была задумана нереально глупая игра, шитая белыми нитками. Но сильнее волновало то, что Алексей не оказался отвергнутым после раскаяния, а находился всё так же в фаланге лучших друзей Егора, во френд-зоне. Это одновременно огорчало и радовало. Чувства сливались, объединяясь в коктейль Молотова, не иначе. А сейчас в этот крепкий коктейль потихоньку вливалась ещё и горькая пятизвёздочная жидкость, обжигающая горло.

На следующий день, проснувшись к обеду, я запретила себе думать о событиях прошлой ночи, но это было лишним, потому что мне просто было некогда думать о ком-либо, когда передо мной маячили все, кому не лень. Звонят по тысяче пятьсот раз в час и требуют личной аудиенции. Хорошо ещё я телефон временами забывала зарядить, так что он часто бывал разряженным. И я в это время была недоступна. Счастливые часы.

Но и они заканчивались, а мой телефон вновь разрывался действующей на нервы мелодией. Неужели я когда-то считала её романтичной?

— Алло! Приветик, ДСС! Ты вся такая недоступная сегодня, — раздалось радостное восклицание моего нового друга.

— Оливер! — мгновенно догадалась я. Хотя этому частично посодействовало то, что номер был сохранён в телефонной книжке моего телефона.

— Как дела, зай? Занята?

— Вообще-то, да, — медленно и нехотя протянула я, зажав телефон между ухом и плечом, а другой рукой, между тем, выжимала тряпку — до его звонка я протирала пыль.

— И чем же? Если не секрет…

— Не секрет. Пыль протираю.

— Ого! — бурно прореагировал Олли. Он помнил о гипсе: — Неужели одной рукой? Хозяйственная значит, — я мысленно представила, как его лицо озарила широкая тёплая улыбка. — Тёмке повезло с женой…

— С кем? — я незамедлительно ужаснулась, представив, что он знает правду.

— …будущей. — как ни в чём не бывало закончил парень. — Ну, когда вы поженитесь, вы будете муж и жена.

Супер, что он не знает, но мысли, бродящие в его сознании, мне совсем не нравятся. Сам пусть женится на Тёмочке, раз такой умный.

— Я не уверена, что…

— Ой, да ладно. Будешь моей невесткой.

Требовалось быстро убедить Оливера в возможности того, что мы с Шером не можем быть женаты.

— Не думаю, что Артём такой дурак, чтобы связывать себя брачными узами, — мне самой понравилось, как сказала.

— Ага, он не дурак. А знаешь народную мудрость? — и, не дожидаясь моего согласия, просветил меня: — Только дураки женятся, умные выходят замуж!

— Ты прав, — рассмеялась я шутке, но разум вопил, что нужно сворачивать со скользкой дорожки, то есть темы. — А что ты хотел?

— Я надеялся, что если ты не занята, конечно, и если у тебя есть немного времени, ты потратишь часть его на меня… — с частично напускной робостью, долей интеллигентности и придыханием сообщил мне Оливер.

— Мне ведь в больницу надо ещё успеть, — я хотела сделать перевязку. Моя рука чесалась до невозможности, так что попасть в больницу надо было в любом случае.

— Хорошо, заскочим и туда, а потом гулять!

— Я даже не знаю…

— Соглашайся, будет весело, — пообещал парень.

— А как же твоя девушка? Да и Шер, думаю, будет против.

— Да, Шер — знатный ревнивец. Но мы же ему не скажем. И, вообще, это же не свидание. Просто два друга решили вместе посидеть, поболтать… И подружке моей не скажем… Кстати, хочу посоветоваться на её счёт.

На мнение Шерхана мне было наплевать с высоты Эйфелевой башни и Останкинской, поставленных друг на друга, но я не могла сказать об этом Оливеру. У нас ведь вроде как конспирация задумана. Я всего лишь хотела убедиться, что он нашу встречу не принимает за нечто большее, а то мало ли что в голове у этих переполненных гормонами взрослеющих парней.

Убедившись, что это не свидание, я дала согласие на встречу, и мы договорились на полтретьего часа дня в сквере именитого прозаика позапрошлого столетия Чехова, чтобы оттуда пойти вместе в больницу. Ему идти со мной было необязательно, но Олли настоял, я не стала возражать.

До этого времени я успела навести дома относительный порядок и ринулась к шкафу переодеваться, когда обнаружила, что в мой шкаф из чемоданов подруги переехал один «замечательный» зверёк по имени Нечего Надеть. Я всё в шкафу перерыла в поисках чего поприличнее, хотя раньше такими вопросами никогда не заморачивалась, а сейчас почему-то мне не нравилось абсолютно ничего из своих вещей. Я без конца примеряла одну вещь за другой, чертыхалась сквозь зубы, вертелась перед зеркалом, в итоге спящая в комнате Соня проснулась и бросила на меня яростный взгляд: