Не став рыскать в коробке, отбирая лучшую, Леся сразу вытащила ту маску, о которой говорила Соня и примерила её. Настоящая императрица. Не из-за маски, а вообще — она продумала свой образ до мелочей. Даже платье сама ушила, подогнав по фигуре, пришила стразы, немного на уровне декольте, чтобы подчеркнуть его, приделала атласный пояс, который подвязала в огромный бант на талии. На руки натянула длинные ажурные перчатки, поверх них драгоценности, и это не смотрелось вульгарно, как на какой-нибудь уличной девке, а наоборот — богато и изысканно, подчёркивая непорочность и строгую избирательность, а маска, скрывающая её выразительные глаза, наводила на Лесю ореол таинственности. Неподражаемая… Мне быть хоть долю её безупречности.

Хотя зря я завидую, получилось вроде ничего, по крайней мере, такой меня транслирует зеркало. К своему чёрному платью я подобрала единственную подходящую — серебристую маску, которая не скрывает лишь мои губы и кончик носа. Сама она сделана из переплетений неизвестного мне материала таким образом, что в ней получилось огромное количество небольших отверстий, щелей, через которые нельзя получить полную картину моего лица, но видна мерцающая от тонального крема кожа.

А Соня взяла белую маску в тон к своему платью. И не прогадала.

Мы бы ещё долго вертелись перед зеркалом, оценивая себя и отшучиваясь о внешности друг друга, но пришло сообщение, возвещающее о приезде такси «Форд-Мондео, чёрного цвета, с номерами 346». Мы могли бы поехать и на авто Леси, у неё оно есть, ей папа подарил по окончании третьего семестра. Бордовая «Мазда» седьмой модели с кожаным салоном. У неё и стаж вождения полгода. Но ехать на вечеринку на своих колёсах нерационально, если совсем на чистоту, садиться к ней в машину я опасаюсь. Если бы она показала мне свои права на экстремальное вождение, тогда, возможно, мне было бы спокойнее садиться к ней в автомобиль. Может быть. И тогда мне бы не приходилось нервно озираться или краем глаза поглядывать в боковое зеркальце, проносясь мимо обгоняемых нами машин, вписываясь в самые невписываемые повороты. Но машина подруги всё равно осталась в её родном городе, не оставляя нам выбора.

«Форд» быстро домчал наше трио до узорчатых массивных ворот, намекающих на атмосферу Ренессанса. Войдя в огромный двор, мы сделали пару шагов по дорожке, по краям которой тянулась кавалькада фонарных столбов, в сторону входа, где столпилось множество людей, не прошедших фейс- или дресс-код. Не хотелось бы мне оказаться в их числе. Ой, давно ли я стала так думать? Ведь ещё только днём я всем сердцем мечтала не попасть сюда и пыталась сбежать. И уже успела изменить своё мнение на прямо противоположное. Или я всё ещё не хочу?

Позади хлопнула дверца, раздался визг колёс, треск рвущегося материала и прозаичное:

— Вот блин, чёрт! — прорезалось, перекрикивая болтовню и радостный гомон. — Козёл косорукий, кто тебе разрешение на таксование дал вообще, мудозвон!

Мы с Лесей мигом обернулись, обнаружив по ту сторону ворот, покинувшую салон последней, и злобно глядящую вслед уносящейся прочь машине Соню, потрясающую в воздухе кулачками, в бессильном осознании того, что ругательства до него дойдут, только если кричать в рупор, рупора под рукой нет, так что и надрываться более не стоит. Она оказалась лишённой неуклюжим водителем подола платья, который прекрасно прикрывал её ноги, обутые в кроссы.

— Ну, это просто… кошмар… — вяло, но злобно выдохнула она.

— Да уж, точно кошмар, — не стала ободрять её Леся. — А может, вам с Ленком масками поменяться? Серебристая маска и серебристые кроссы — неплохое сочетание. Только, тогда нещадно испортится твой образ, Лен… Не вариант, значит. А ты-то, Сонь, неужели нельзя было туфли надеть?

— Сначала спроси есть ли они у меня! — никогда не видела её на каблуках.

— У тебя нет ни одной пары? — не поверила подруга. — Шутишь. Нет?.. Ха, не верю. Даже у этой чучундры есть… Благодаря мне, конечно… Стоп. Меня посетила гениальная идея. И сейчас она, наверное, прозвучит шибко гениально, так что вы не сразу осознаете всю её превосходность, так что просто снимайте обувь. Обе! Быстро!

— Зачем ещё? — возмутились мы хором.

— Да вы у нас на одной волне поселились, сестрёнки? Замечательно, — её лицо растянулось в хищной улыбке. — Значит, снимайте и меняйтесь. Твоё чёрное платье довольно неформально для бала в принципе, так что кроссы лишь подчеркнут твою индивидуальность, — пояснила она мне, а затем и Соне. — А твоё, невеста, не терпит отступлений от классики, тем более ты его уже подпортила, и продолжать не надо, просто надень Ленкины лабутены и наслаждайся их удобством. Правда, я талант?

— Угу, — снова хором промычали мы, спешно переобуваясь.

Я — с долей удовольствия от ожидающего мои лапки комфорта, ведь в кроссах я чувствую себя в сотни раз увереннее. Соня — с недовольством, но доверяя словам стильной Радуги. Она не стала спорить, хотя в прошлый раз запрещала мне дышать в сторону её драгоценной коллекции кроссов. Я радовалась, Соня пыхтела, ей повезло меньше меня, у неё даже не было практики хождения «по мукам», вспомнила я свои учения-мучения с Лесей. Несмотря на это, сидели туфли на Соньке как на кукле Барби, и ни одно движение не было скованным или боязненным, в отличие от учёной старшей сестры.