– Хорошо. Договор помните? Так вот. Раз мне доведется вести вас в бой, слушайте. И если кто скажет, что не слышал, живо станет короче на голову, будь он простой воин, вождь или рыцарь. Первое и главное – полная власть главнокомандующему. То есть мне. Как скажу – делайте. Спрашивать «зачем?» можно. Пока приказ не отдан. После – исполнять. Не успели спросить до – зададите вопрос после того, как выполните. Ясно? Второе. Я жду от кланов не только бойцов, но и запасов. Или денег на их приобретение, хотя лучше – самих запасов. Воины, знаете ли, деньги не едят. Война может продлиться больше установленного срока в шесть недель. Дальше. Крепость нужно отстроить. По договору. Она реку защищает. Так что в поход пойдут не все. Для дальнего похода я прошу от кланов сто двадцать копейщиков. Девяносто лучников. Всех – снабженных наилучшим образом. И отряд ирландских пращ. Две сотни человек для службы снабжения. Всех – с лошадьми. Что еще? Ах да, я завтра выезжаю в Кер‑Мирддин. Договариваться о совместных действиях. Как раз дромон наверх пойдет… За меня командовать остающимся ополчением и поддерживать правду и порядок в республике будет человек, уже показавший себя достойным. Ему же продолжать строительство, пока я буду в походе. Сэр Эгиль, подойди!

Викинг стоял тут же, рядом с трибуной. Подходить не надо – скорее уж повернуться. И смотреть, как льется красная струйка в чашу. Красная, как волосы богини. Кровь лозы, кровь христианского Бога, кровь власти.

– Я, Немайн Шайло верх Дэффид, сейчас назначаю моего рыцаря сэра Эгиля Создателя Машин комесом Южного Берега и Города. В свидетели чего беру всех свободных воинов Республики Глентуи. Принимаешь ли ты это назначение?

– Я бы лучше подрался с саксами, – заявил он во всеуслышание, – но драться и знать, что кто‑то запортит мою да твою работу… Этак можно и мечом себе по ноге попасть! Принимаю, Хранительница.

Осушил кубок – одним глотком. Недоумевающе оглянулся. Бутылка исчезла в широком рукаве, будто и не было. Студенческий навык Клирика служил новой хозяйке честно.

– Маловато? – спросил Харальд. – Ох, боюсь, нашего конунга прозовут: «Неметона, Прижимистая на Золото и Вовсе Скупая на Выпивку».

– После похода доберете, – утешила норманнов Немайн. – Пивные дни никто не отменял…

Многие улыбнулись. Хранительница выговаривала рыцарям, как хозяйка домашним. Это было забавно и правильно разом. Дружина – семья, а у справной хозяйки не забалуешь. Улыбалась и Немайн. Хотя и чувствовала, что до утра ей – глаз не сомкнуть. А отсыпаться на дромоне…

Больше шести часов проспать так и не вышло. Явилась Нарин. Мол, маленького пора кормить. Ну и как ей было сердиться? Разве когда проглоту ненасытному опять не хватило ее молока и пришлось добавлять кормилицыного. Отгоняя дурную ревность, Немайн и проснулась окончательно. Зато сын заснул. Словно знал, что матери пора и делами заняться. Вот подрастет – и понятливость эту как рукой снимет…

Сперва грамоту выписывала. Ленный договор на владение куском речного берега. Когда Немайн весело спросила Эгиля, что он предпочтет принять в оплату новых трудов – сокращение срока службы или звонкое золото, викинг вдруг отчаянно махнул рукой и попросил землю.

– Хм‑м, – сказала тогда Немайн, – а тут проблемы. Ты что, сам пахать будешь? Рабов у нас нет. Им, понимаешь, оружия не дашь.

– Дашь, – парировал норманн, – еще как! Только рабами они от этого быть перестают.

И был прав. Вручение оружия – самая простая из церемоний освобождения раба.

– Тогда как?

– Я думал, – сообщил Эгиль. – Работников можно ведь и нанять. Но – я привык возиться не с землей и скотом, а с деревом. Да и земли пахотные не твои, а кланов. И пастбища. Но вот кусок речного берега я бы взял. И лес. Под сведение. Я вот на дромон смотрю: хлипкая посудина, но ходкая. А как достигнуто, уже понял.

– Ты смотри, – предупредила сида. – Земля – не моя и не твоя. А республики. Возьмешь – будешь должен служить, пока не вернешь.

– Знаю. – Эгиль пожал плечами. – Как на континенте. Я тебя понимаю – если раздать земли навсегда, кто служить потом будет? Но сыну я смогу завещать и землю, и службу?

Здравствуй, феодализм… А что делать? Мешок с золотом уже на четверть обещан за расписки, а впереди война. И что‑то говорит, что придется за средствами на военные траты лезть в собственную мошну. А общество вернет отнюдь не все.

– Сыну, дочери, неведомой зверушке, – подтвердила сида, – если та будет в состоянии исполнять обязанности, соответствующие твоему званию. Или выставлять корабль первого ранга с экипажем. Я в дороге набросаю договор. Вернусь – посмотришь…

Вот и готово. Немайн помахала листом, чтоб высохли чернила. Свернула в трубочку и спрятала в тубус для документов. Как чертеж. Собственно, это и был чертеж – а точнее, лист пояснительной записки. Озорство озорством, но отучать своих людей от бессмысленных украшательств и приучать к точности – стоило. Мода – штука заразная, и если все увидят, в каком стиле сида оформляет документы – для Камбрии и Ирландии этот стиль очень быстро превратится в стандарт. Хотя бы потому, что красив и удобен.

Свернула плед, на правую руку привычно пристроила сына. Вышла на палубу. Скорей спустилась – поскольку для отдыха и дел воспользовалась любезно предоставленной капитаном каютой. Хозяин каюты стоял тут же, на кормовой площадке. Переход до Кер‑Мирддина, даже против течения, занимал немного времени, а дромон для этой реки был все‑таки большим кораблем. Потому отсыпался капитан, пристав к берегу. Зато особенности русла изучил едва ли не лучше местных жителей. Тем большие корабли по устью Туи гонять не приходилось. Завидев сиду, немедленно подошел, спросил, как великолепная переносит путешествие. Услыхав, что все в порядке, сообщил: