— Весёлые трусы. — послышался девичий голос, с соседнего двора и я тут же побежал в дом, под звонкий смех Алины. Внучки бабушкиной подружки бабы Люды. Мы были с ней одногодками, и в отличие от меня Алина проводила у бабушки всё лето. Сама она жила в Москве и поэтому постоянно кататься, на выходные, как мы с мамой не хотела.

В детстве мы всегда играли вместе. Алина, я и ещё пара ребят, наших одногодок, которые сейчас также приезжают лишь на выходные. Мишка Бурмистров из Зарайска, Гришка Строков из Тулы и Юля Рыжова, тоже из Рязани, как и я. Мы с ней даже какое-то время дружили и в городе, пока её отцу не выдали квартиру на другом конце города. Сейчас если и пересекаемся, то только здесь, в деревне.

Проспал я чуть больше пяти часов и на удивление чувствовал себя просто великолепно. Нигде ничего не болело и в голове был полный порядок. Практически все царапины уже покрылись коркой и только чесались. Практически все воспоминания Серёги уже стали моими. Даже не так. Я уже полностью стал Фоминым Сергеем Михайловичем, со знаниями шестидесяти трёхлетнего командира воздушного судна из две тысячи двадцать второго года. И знания эти я обязательно использую, чтобы исправить свои прошлые ошибки.

Как я и предполагал, после работы к маме приехал дядя Коля и примерно час назад, пока я ещё спал, они уехали. Толи в соседнее Больше Коровино, то ли в Захарово к дядь Коле. Мама обещала вернуться, как стемнеет. Бабушка в очередной раз прошлась по нравственности своей дочери. Хотя прекрасно понимала, что в этом нет ничего плохого. Оба они люди свободные и никто не посмеет обвинить их в аморальном поведении.

Бабушка дала мне переодеться. И теперь я выглядел как коренной житель Мотовилова. Майка алкоголичка на пару размеров больше, растянутые брюки, с куском верёвки вместо ремня и безразмерные калоши, которые смело мог носить любой член семьи. Но это было гораздо лучше, чем ходить в трусах.

Пока бабушка занималась блинами, я взял инструменты и отправился в курятник. Пара жердей совсем прогнили и нужно было их заменить. Сделать это я хотел, пока на улице ещё было светло.

Потрепав Бима, что сидел на цепи в будке за домом, пообещал ему отпустить погулять, как стемнеет. Пёс поприветствовал меня в своей манере, побряцав цепью и попробовав в прыжке лизнуть меня в лицо, с воодушевлением принял моё обещание и уселся ждать. А я зашёл в курятник, устроив там переполох и едва не стал жертвой петуха, решившего защищать свои владения. Пришлось даже возвращаться домой, чтобы взять кофту и с её помощью выселять дебошира из помещения подлежащего ремонту.

За работой даже не заметил, как ко мне присоединилась Алина. И почему на неё не забрехал Бим? Даже цепью не зазвенел... Обычно он всегда оповещает нас о гостях, а в этот раз промолчал.

— И давно ты здесь стоишь? — спросил я у девушки, которая наблюдала за мной, прислонившись к сараю.

Одета Алина была в джинсовый сарафан, который отлично подчёркивал девичью стать. А ещё лучше подчёркивал, что родители Алины далеко не простые люди, раз смогли достать для дочери такую вещь. Очень странно, что она решила нацепить сарафан в деревенской глуши. Тем более на ногах у неё красовались неизменные галоши. Самая популярная обувь в Мотовилове. И заканчивал образ коренной москвички цветастый платок, которым она подвязала волосы.

— Только подошла. Мы с ребятами сегодня собираемся посидеть у костра, вот решила и тебя позвать с нами, раз ты приехал. Там все наши будут. Вроде с Юлькой ещё её старшая сестра приехала из Воронежа. Она вроде в Рязанском музыкальном училище учится. Вот и выходит, если ты присоединишься, то у нас будет поровну мальчиков и девочек.

А что, мне эта идея понравилась. Всего года три назад мы все вместе носились по деревне, играя сутки напролёт. И встретиться со старыми друзьями всегда хорошая идея. Особенно если ты видишь этих друзей в первый раз, но знаешь как облупленных. По крайней мере, знал три года назад.

— Мне бы сперва с сараем разобраться, а дальше я полностью свободен.

— И много тебе ещё осталось? — спросила Алина, явно не собираясь уходить. Я совершенно не понимал подобного интереса к моей персоне. Она вроде никогда не проявляла ко мне симпатии. Да, не виделись мы с прошлой осени, но сомневаюсь, что за это время у меня вырос второй нос, или реально что-то сильно изменилось во внешности.

Только после этих мыслей понял, что даже не видел, как я сейчас выгляжу. Тело с самого начала моего появления в нём воспринималось, как родное и, само собой, разумеющееся не вызывая у меня никакого отторжения или интереса. А вот налицо стоило бы взглянуть. Рука тут же коснулась гладкой щеки, на которой наткнулись на царапины, покрытые коркой. Где-то у бабушки должно лежать старое зеркало, вставленное в деревянную рамку. Помню, у него ещё была складная металлическая ножка, чтобы можно было поставить на стол.

— Так много осталось? — поторопила меня Алина, возвращая в реальность.

— Жерди я уже все поменял, осталось пару досок у стены поменять, дверь посмотреть и петли смазать. Скрипят, словно любительница фастфуда на фитнесе.

— Чего? — спросила Алина, вытаращив на меня глаза.

— Я говорю, петли скрипят, как толстая тётка во время зарядки. — поспешил исправиться я. Нужно быть аккуратнее в выражениях, а то не ровён час будут меня психом считать.

— А они разве делают зарядку?