Если бы я могла объяснить! Не сказать же постороннему человеку, что я считаю, будто ему грозит опасность? Тем более, этот сухарь просто меня засмеёт, или какие там звуки он издаёт, когда пытается имитировать нормальный живой смех.

И как у него получилось так быстро взять себя в руки? На суровом лице ни грамма удивления, можно подумать, что его регулярно сшибают на землю женщины в преддверие вечера.

— Ты сегодня ко мне так и не зашёл, — от раздражения на него, на ситуацию, на мир в целом я перешла на ты, вложив в свой голос всю накопившеюся злость.

— Такое будет и впредь повторяться, пока я не посчитаю нашу встречу рациональной, — равнодушно кинул он, возобновляя путь к машине, — забудьте о том, что я говорил, будто мольбы женщину не красят, это, — он выделил последнее слово непередаваемой интонацией, пригвоздив меня взглядом, — это побило все рекорды.

Я уверена, что мои глаза сейчас пылали ведьмовским зелёным огнём. Но эта ледяная глыба просто отвернулась и продолжила дрейфовать прочь, оставив меня, растрёпанную, злую, сжимающую кулаки до боли в костяшках, за своей спиной.

— Это был самый офигенный финт, который ты выкидывала, — восхищённо протянул фамильяр.

— Заткнись, — сквозь зубы процедила я.

— Зато можешь не беспокоиться, что твоё поведение покажется ему странным…

— Умолкни, — Вадим завёл двигатель, больше не обращая внимания на моё присутствие.

— Он теперь просто решил, что ты шибанутая на всю голову, — Пради развлекался.

Я в безмолвной ярости наблюдала, как машина с тихим урчанием покидала парковку, пока сердце не кольнуло новой тревогой.

Время для меня замедлилось. Я полностью погрузилась в немую ведьмовскую интуицию, шептала заклинание, вычерчивая руны на его автомобиле.

Мерседес заглох прямо перед выездом — заклинание сработало.

Сердце пропустило удар. Я не ошиблась на этот раз.

В метре от Вадима с диким грохотом приземлился громадный противовес строительного крана. Вадима отделяла секунда.

— Офигеть, — Пради уставился в клубы пыли, которые укрыли от наших глаз подопечного.

— Нам надо уходить, — хрипло выдала я, как только пульсу вернулся нормальный ритм.

К лифту подошла, еле переставляя ноги — сказывалось моральное истощение. Но на сегодня Вадим останется жив, что уже радость.

А мне надо отдохнуть.

Напоследок обернулась, просто хотелось лишний раз убедиться, что с ним всё в порядке. Стоит, высокий, сверлит взглядом.

— До завтра! — Зачем-то крикнула ему, подчёркивая бредовость ситуации.

Но Ермак, естественно, не ответил.

Глава 5

— Хиггинс, вот скажи: как я выгляжу? — Очередной день нашей с Пради авантюры начался с пробуждения в прекрасном настроении.

Прохладное утреннее солнце светило ярче, а одна из старейших улиц столицы прямо при выходе из дома приняла меня в улыбчивые объятия с ароматом выпечки.

Денег на карте осталось не так уж и много, но эта мелочь не остановила перед покупкой кофе и круассанов мне и моему ассистенту, который сейчас косился на меня с хмурым подозрением.

— Эдуард, Диана Павловна, — парень, как только вошёл в кабинет, начал загружать какими-то срочными требованиями, а сейчас стоял и переминался с ноги на ногу, — нормально, Диана Павловна.

В моём кабинете была стена со скрытой панелью, где скрывался встроенный шкаф с зеркалом в пол. Мне за пару дней наскучили строгие платья, поэтому вытряхнула из своего гардероба зелёное кокетливое платье с цветочным принтом.

— Или хорошо?

— Х-хорошо, Диана Павловна, — Хиггинс отхлебнул чуть остывший кофе, — а как вы узнали, какой кофе я люблю?

— Легко! Взяла самый занудный и попала в точку, так нормально, хорошо или отлично, Хиггинс?

— Х-хорошо, Диана Павловна. Мне не нравится, когда вы меня называете Хиггинсом.

— Всего лишь хорошо? — Я ещё раз окинула себя взглядом. Да нет же, я выгляжу очаровательно, и этот флёр изысканного ретро подчёркивает моё ведьмовское обаяние. Пради ещё дома оценил наряд, — почему ты не любишь, когда я называю тебя Хиггинсом?

— Он старый, — парень смутился, какого же мнения он будет о моём возрасте? — И занудный. А это платье не уместно для занимаемой вами должности. П-простите, Диана Павловна, — совсем уже тихо закончил парнишка и отвёл глаза.

— Ладно, с чем пожаловал мой бравый воин? — Торжественной походкой проплыла к своему столу.