Всё внутри сжалось. Было трудно дышать.

— Если это хоть что-то значит… — снова повторился босс, — я хочу сказать… хочу… сказать… прости.

Я закрыла глаза, готовясь зарыдать от боли.

***

— Ну как прошло? — допрашивала меня Ира, сидящая на ресепшене.

— Извинился, — сухо доложила я.

Ира моей сухости не разделила. Для неё подобный поступок стал очередным откровением.

— Герман?! Сам?! Извинился?! Ты уверена? Может, ну… расслышала просто не так?

— Да всё я так расслышала, — продолжала недовольничать я.

— Ладно-ладно, — смирилась подруга, — поняла. Чего злиться-то так. Странная у тебя реакция какая-то. Я бы на твоём месте уже бы праздник закатила, если передо мной сам Герман извинился.

Я бы тоже… — подумала я. Только вот… если бы не ожидала услышать что-то повесомее. Всерьёз решила, что понравилась кому-то впервые в жизни? Ну и дура же ты, Вероника!

— Извини, — наконец произнесла я, — что-то я сегодня не в настроении.

— Подруга, — Ира протянула мне руку. Я взялась за неё так как она явно этого хотела. Положив вторую ладонь сверху, Ира погладила меня по руке и сказала: — Если хочешь поговорить, я всегда готова выслушать тебя. Не тревожься. Всё будет хорошо. Мы и не из такого выбирались, — улыбнулась она.

Я скромно улыбнулась в ответ. Мне было приятно, что Ира на столько прониклась дружбой. Да и я впервые за всё время нашего знакомства начала чувствовать, что отношусь к ней как к настоящей подруге, а не как к какой-то коллеге.

Мы попрощались, пообещав видеться чаще, после чего я уже собралась уходить, как вдруг из-за угла к нам вышел Герман Дмитриевич.

— Вероника, — явно не ожидая увидеть меня здесь, он слабо кивнул головой. — Ты ещё не ушла?

— Как видите, нет, — сухо ответила я.

Ира, услышав, что Герман обращается ко мне на «ты», и не просто на «ты», а по имени, разула глаза до такой степени, что чуть не потеряла оба зрачка. Она отвела взгляд в сторону, сделав вид, что занята бумагами, на сама при этом косилась на меня, всем своим видом давая понять, что это просто чудо какое-то. И не просто чудо, а чудо, сошедшее на меня с небес.

— Если ты не против… — явно недовольный присутствием Иры при разговоре, сказал Герман. Он то и дело косился на девушку. А Ира то и дело неловко отводила взгляд в сторону, делая вид, якобы не подслушивает. — Если ты не против, — продолжил Герман, — я бы хотел позвать тебя вместе отобедать.

Я потупила взгляд.

— Отобедать? Вместе? Зачем?

— Хотел кое-что обсудить.

Я пожала плечами.

— Обсудить что?

— Слишком много вопросов, Вероника.

Чувствуя явное превосходство, полноценное превосходство, в разговоре с бывшим боссом, я продолжала напирать.

— После недавних событий я предпочитаю задавать как можно больше вопросов мужчинам, что хотят куда-то меня пригласить.

Краем зрения я заметила, как Ира просто охренела от моего ответа. Не от ответа, а, скорее, от наглости.

— Я… — Герман Дмитриевич смутился. Ира охренела снова. Она уже забыла про бумаги, подняла голову и откровенно всем своим видом давала понять, что не понимает, что вообще происходит.

— Может согласишься, — внезапно ошарашила Ира, глядя на меня, словно матушка. Не моя. Моя бы такого точно не позволила… Кажется, у меня появилась вторая матушка…

Герман смутился ещё сильнее. Он сглотнул.

— Хорошо, — медленно переводя взгляд с Иры на Германа, протянула я. — Хорошо, давайте сходим. Пообедаем.

Герман неловко кивнул.

— Спасибо, — сказал он, после чего поспешил ретироваться.

Мы с Ирой внимательно наблюдали за боссом, который подошёл к лифту, нажал сенсорную кнопку и стал дожидаться. Наконец лифт прибыл, двери раскрылись, Герман было собрался шагнуть внутрь, как мы, переглянувшись с подругой, сложив руки на груди, поймали одну волну и практически единогласно окликнули босса:

— Герман Дмитриевич.

— Герман Дмитриевич!

Герман замер, развернулся. Двери начали закрываться, придавив начальника, который тут же поспешил выйти из неловкого положения. Поправив пиджак, он задрал подбородок.

— Дамы.

Ира пододвинулась ко мне, приложила ладонь ко рту и прошептала мне на ухо:

— Да что с ним сегодня происходит?

Я улыбнулась, глядя на подругу. Снова вернулась к Герману.

— Вы не сказали.

— Что не сказал? — не понял мужчина.