Наконец настала пора выдвигаться. Доехали за двадцать минут. Плюс время, которое я потратила на переодевания и укладку… и… к тому моменту, как мы подъехали к зданию офиса, накопилось уже целых пятьдесят минут. В пятнадцать не уложились… Конечно же, за это время Герман Дмитриевич успел позвонить несколько раз. Но ни один из звонков я не приняла. Зачем? Чтобы в очередной раз выслушивать его недовольство и пытаться оправдаться?

Ресепшен я пробегала под удивлённый, мягко говоря, взгляд Иры. Перед тем, как скрыться из виду совсем, я заметила, как у неё постепенно отвисает челюсть. Хотела остановиться и захлопнуть, но времени не было совсем. Каждая секунда промедления добавляла ругательства в копилку недовольства босса.

Пробегая по офису, впервые за всё время у меня не было стеснения. На меня смотрели все, но я была только рада этому. Не знаю, что на меня нашло, но, наверное, всему виной укладка и макияж.

Впопыхах я забежала в зал для собраний, даже не думая постучать. Забежала, закрыла за собой, развернулась к помещению и уставилась на десяток важных мужчин в пиджаках самых разных сортов и возрастов.

— Здравствуйте, — сделал слабый реверанс.

— Кхм… Кхм… Кхе! — закашлялся сидящий во главе стола Герман Дмитриевич, прикладывая кулак к губам. Сначала в его взгляде ещё читалось недовольство, но, как только он присмотрелся повнимательнее, его будто заклинило.

— Герман, — уверенно и с улыбочкой поклонилась я, глядя на босса.

Глаза Германа расширились. Даже издалека было видно, как увеличились его зрачки.

— Полян… — было начал он, но быстро опомнился: — Диана. — Пытаясь проглотить вставший в горле ком, Герман Дмитриевич сначала было начал подниматься, затем резко присел обратно, а после его руки и вовсе заплясали в неизвестном танце. Босс явно потерял самообладание. Я мило улыбнулась. Мне было приятно, оттого, что я смогла вызвать столько эмоций у такого чёрствого сухаря, как Герман Дмитриевич.

— Диана, — повторился босс, постепенно приходя в себя, — почему так долго?

— Прости, Герман, — под заинтересованные взгляды присутствующих, продолжала отыгрывать я, — задержалась, слишком долго выбирала наряд.

Я прошла за спинами некоторых мужчин, те тут же начали разворачиваться, чтобы не упустить меня из виду. Пришлось приветливо улыбаться каждому, кто желал взглянуть на обновлённую простушку.

Не доходя пары шагов до Германа, я замерла. Сердце предательски застучало, меня чуть ли не бросило в панику. «Что я делаю?» — пронеслась мимолётная мысль. «Кажется, я уже совсем заигралась». Внезапно осознав, что происходит на самом деле, и что это совсем не похоже на меня, я остолбенела не в силах сделать движения. Могла шевелить только глазами. Встретилась взглядом с Михаилом Антоновичем. Тут же стало ещё хуже. Замешательство, засевшее во взгляде Михаила, заставило сердце биться ещё чаще. Попыталась глубоко вдохнуть — тут-то сознание и поплыло окончательно. Дальше не было ничего — только беспросветная тьма, окутавшая меня своей мягкой пеленой.

***

P.S.

Дорогие читатели, если вам нравится история, не забывайте поставить лайк и подписаться на автора. Так же оставляйте своё мнение в комментариях, чтобы автор мог учесть мнение читателей при написании следующих глав, а также книг)) Спасибо, что читаете))

— С ней такое бывает, — послышался знакомый голос Германа Дмитриевича.

Я чувствовала, как слабый ветерок обдувает щеки и губы. Чуть приоткрыв глаза, от неудобства прикрыла их снова.

— Слишком много работает, — продолжал лепетать на заднем плане начальник. — Ничего страшного. Сейчас вызовем скорую…

Сознание вернулось так же быстро, как и пропало. Я резко распахнула веки, отмахнулась от журнала, которым меня обдували, и вскочила на обе ноги как ни в чём ни бывало. Вскочила, и быстро поняла, что дала лишка. Тут же села обратно.

— Не нужно скорой, — попыталась возразить я.

— Герман! — воскликнул кто-то рядом. — Почему ты не предупредил, что твоя сестра такой ангел, — говорили с сильным акцентом, отдававшим французскими нотками. После произнесённого восхищения, говорящий и вовсе перешёл на родной язык, отчего я перестала понимать его совсем. Судя по интонации, он всё так же продолжал удивляться и восторгаться.

— Нет. Нет-нет-нет, — начал отмахиваться начальник. — Это исключено.

Прозвучали ещё несколько французских фраз, после чего говорящий перешёл на знакомый мне язык.

— Ты же не можешь решать за сестру. Быть может, спросим у неё?

Я, всё ещё пребывая в состоянии относительной прострации, сидя на стуле с ватными ногами, обдуваемая свежим выпуском журнала, никак не могла понять, во что вообще ввязалась. Мне хотелось побыстрее прийти в себя, а затем и вовсе сбежать от этого хаоса. Люди говорили. Говорили не только Герман и француз, но и почти все присутствующие что-то говорили, отчего голова, и без того не готовая к суматохе и суете, гудела с каждым разом всё сильнее и сильнее. В какой-то момент я не выдержала, снова отмахнулась от журнала. Кто-то рядом произнёс: «скорая уже в пути». Я развела руки в стороны, отгоняя прилипших со всех сторон мужчин, и громко выкрикнула:

— Хватит!

Выкрикнула, и тут же схватилась за голову.

— Зачем же это всё… — тихо пробубнила себе под нос.

Мужчины расступились. Стало легче дышать. Я устало смотрела на свои босоножки, продолжая держаться обеими руками за голову. В помещении стало тише. Кто-то подошёл — я поняла это по терпкому запаху дорогого парфюма, перемешавшегося с запахом властного мужчины. Я не видела, кто приблизился, но уже знала. Знала наверняка. Всё вокруг заполонила энергетика какой-то… уверенности, я просто не могла противостоять этой уверенности, надвигавшейся на меня с невероятной скоростью.