Но не достаточно быстро.

Скрежеща металлом, автомобиль протаранил Порше.

– Вот, чего ты добился, - сказала Бетти.

– Он не должен был там парковаться, - сказал Альберт, выжимая педаль газа.

– Ты не собираешься останавливаться?

– Зачем мне это?

– Боже, Альберт! Ты должен. Это незаконно.

– К черту законы, - сказал он, и промчался мимо знака остановки.

– Ладно, - отрезала Бетти.
– С меня достаточно. Останови и я выйду. Немедленно!

Альберт не остановился.

– Выпусти меня, пожалуйста!

Он посмотрел на нее и скорчил улыбку:

– Нет.

– Альберт!

Он настиг едущий впереди универсал, пересек двойную желтую линию и промчался мимо него.

– Ты убьешь нас так!

– И что с того?

– Черт!

Он свернул за угол, и, визжа шинами, помчался вниз по улице, набирая скорость. По обеим сторонам дороги располагались дома с широкими подъездными путями. Дорогие, двухэтажные дома.

– Какой из них твой?
– Спросил он.

– Посередине блока. Белый, справа.

Увидев нужный дом, он ударил по педали тормоза. Он молчал. Просто сидел, глядя вперед, и не двигался, пока не услышал, что дверь захлопнулась.

Тогда он посмотрел, как Бетти идет по подъездной дороге к дому. Ее юбка была очень короткой. Ветер трепетал ее. Ноги выглядели бледными в свете луны.

– Сука, - пробормотал он.

Самая настоящая грязная шлюха. Только грязные шлюхи берут за это деньги. Я мог бы подхватить от нее триппер или что-нибудь подобное. Мне просто повезло, что у меня не оказалось двадцати баксов.

Но если бы они у меня были, то прямо сейчас я трахал бы ее..

Он посмотрел, как она вошла в дом и закрыла за собой дверь.

– Скатертью дорожка, - пробормотал он.

А затем вцепился обеими руками в руль и резко подался вперед. Лоб ударился о верхнюю часть колеса. Он сделал это снова. И снова.

Долгое время после этого, он сидел, не двигаясь. А затем завел машину и медленно поехал. Достигнув Вашингтон Авеню, он свернул направо и оказался в деловом районе.

Кинотеатр Норд Глена по всей видимости закрывался. Афиши сообщали о том-же двойном показе, на котором Альберт был прошлой ночью: "Техасская Резня Бензопилой" и "Гонки с Дьяволом". Ему показалось, что большинство возвращающихся к своим машинам людей были слегка сконфужены.

А ему понравились эти фильмы. Оба. Но больше, конечно, "Бензопила".

Публика на вчерашнем сеансе визжала, как ошпаренная.

Но не Альберт.

Ему хотелось оказаться в этом фильме и самому погоняться за теми девчонками...

Внезапно Альберт понял, что если бы не пошел прошлой ночью в кино, то сегодня ему хватило бы денег на Бетти. Билет стоил два пятьдесят, и еще, по крайней мере четыре доллара он потратил на всякую ерунду типа попкорна.

Он угрюмо хихикнул.

А затем заметил семенящую вдоль тротуара собаку. Кажется, она была одна.

Он припарковал машину и вышел.

Октябрьский ветер был странно теплым для этого времени года. Он приятно обдувал его, неся в себе слабый но такой явственный аромат жженых листьев.

Он быстро шел вперед, следя за каждой тенью и прислушиваясь.

Он знал, что хотел услышать.

И через несколько минут услышал это.

Тихое позвякивание, как позвякивают ключи на цепочке.

Сначала никаких признаков собаки он не замечал. А затем она вышла из-за дерева, всего в нескольких ярдах от него: короткошерстая, как Долматинец собака, но на не свойственных этой породе коротеньких ногах.

Альберт направился к ней.

Собака не обращала на него никакого внимания. Она продолжала бродить по траве на обочине дороги, что-то громко вынюхивая в той.

Когда Альберт остановился позади нее, собака обернула в его сторону голову.

– Привет, приятель.
– Альберт присел на корточки.
– Иди-ка сюда.

Собака смотрела на него, но не двигалась.

Альберт осмотрелся вокруг. По улице мимо промчался автомобиль. Еще один оторвался от тротуара и поехал вперед. Ближайшие пешеходы находились лишь в нескольких кварталах, и, казалось, шли в противоположном направлении.

Он улыбнулся собаке:

– Давай, приятель, - тихо позвал он.
– Иди сюда.
– Он похлопал себя по колену.
– Иди сюда, малыш.

Собака сделала было шаг в его сторону, но заколебалась.

– Все в порядке, приятель. Ну же. Иди сюда. У меня для тебя кое-что есть.

Он протянул к ней сжатую в кулак руку.

Рука была пустой, но собака-то об этом не знала.

Она подошла ближе.

– Да, малыш. Хороший малыш.

Когда собака подошла к Альберту и принялась нюхать его левую руку, он вытянул вперед правую и почесал шерсть под ее подбородком.