— Откуда ты знаешь?

Я не то, чтоб возмущаюсь, Но зарубочку ставлю. Хакер долбанный. Всякие Кирсаны твою хату на раз пробивают. Вообще квалификация потеряна.

— Надеюсь, ты шутишь, задавая такой вопрос, хмурится Кирсан. Любой, кто подходит к фирме Алексеева, проверен вдоль и поперек, ты не исключение.

— Мне механизмы любопытны. И вообще, я, когда договор заключал с Питером, особо оговаривал, что никакой глубокой проверки, иначе свалю!

— Не в мою смену, Ольгович! Я проверяю всех, чтобы не получилось так, что друг Игореха принес в клюве говнецо на нашу территорию. А механизмы… Тебе их не надо знать. Главное, что никто точно не повторит.

— Да ты, бляха, наверняка такой бэкдор оставил, что туда теперь даже танк проедет, легко!

— Ты моих профессионалов не обижай.

— Да там, где твои профессионалы учились, я преподавал! Наследили наверняка, идиоты, что я, не знаю, как отдел «к» работает? Через жопу!

— Что-то у тебя, при наличии охеренной подружки. Поразительная тяга к жопам, щурится Кирсан, может, она тебе только как ширма нужна? А ты за другие ворота?

— А ты!..

Я чуть приподнимаюсь, не выдержав, и ловлю ответное радостное движение Кирсана. Он вообще не против пару раз садануть мне по морде чисто в профилактических целях. Ну и, может, перед Лапой моей покрасоваться.

Сучара ментовская.

Понимание. Это охлаждает.

Конечно, мы с ним тут можем повеселиться и друг другу помять бока, Но время уходит. И ничего путного из этого не получится.

А значит.

Сажусь обратно, как ни в чем не бывало принимаюсь за еду. Вопрос, насколько топорно сработали его спецы, добывая информацию по мне, я выясню. Но, похоже, вот откуда слив Беркуту. Все же прозрачно. И все, что хоть раз появлялось в сети, там остается навсегда. Надо только найти.

Бил он меня по стандартным базам. Похоже, айтишник был не дурак, раз нашел мою халупу. Ну, или я дурак, раз подставился. Сейчас неважно. А вот то, что потом этот самый айтишник не закрыл толком кроличью нору, и в нее пролез тот, кто слил меня Беркуту… Это важно. Проверим. И носом Кирсана в проеб, носом.

— И что ты проверил? Как обнаружил Беркута? спокойно кидаю в рот еду, практически не жуя и не чувствуя вкуса.

Кирсан, как ни в чем не бывало, кладет тяжелые ладони на стол, лениво изучает меня. Потом отвечает:

— Крутились возле тебя братки со спец номерами. Прикинь, суки, где только наштамповали. Я и проверил. Ты ж у нас по папаше Беркутов. Твой сводный брат, прикольно, Кирсан отпивает вина. А знаешь, я не удивляюсь. Есть в тебе что-то от той семьи. Я тебя на особый учет поставлю, тварь, с такой родней. Знал бы раньше, порекомендовал бы Петру тебя отстранить от работы. Все же дружеские отношения мешают работе. По крайней мере, если что с Лапочкой Деткой, Ириской-Лисенком случится, ты будешь виноват по-любому.

— Ты что несешь, Кирсан? скалюсь я. Ты всегда знал, что мой папаша бандит.

— А вот то, что брат сводный маньяк, не знал. Теперь знаю. Сейчас на него дело собирают. Изнасилование, пытки до смерти, расчлененка.

— Заткнись, демонюга!!! Я не имею отношения к нему! Я Иру вытащил прямо из его клуба. Они ее поймали на долге. Решили, что у нее никого нет, и привезли в Москву из родного города.

Я залпом выпиваю красное вино, оно кажется каким-то… В общем, я не люблю вино и ни хрена в нем не понимаю.

— Отстой, наебала тебя подруга, Это подделка из местного подвала.

— Как вытаскивать свою шкуру будешь? усмехается Кирсан. Беркут оказался крут, под него еще и подкопать сложно. Я могу дать вам пожить у меня, года два, пока его засадят.

Издевается, садюга.

— Мне легче его грохнуть, огрызаюсь я.

— А ты людей убивал? хрипло спрашивает Кирсан, испытующе глядя на меня в упор.

— Сам сказал, что у меня наследственность кровавая. Никогда не поздно начать.

— Ольгович, давай, подави свою гордыню, в зад свой засунь самомнение и признайся мне, что влип.

Что пришел не просто, чтобы девчонку спрятать, а потому что к маме и дяде не хочется, Но и самостоятельно ничего сделать не можешь.

Вопрос философский, насколько я горд и эгоистичен. Послать Кирсана, потому что возмущен его словами, или признать, что я представления не имею, с чего даже начать. Сбежать всегда возможно, а вот решить вопрос и жить спокойно.

Я смотрю на Кирсана и натягиваю улыбку.

— Тебе нужно, чтоб я сказал? Что сказал? Что мне нужна помощь? Кирсан, может, хватит уже играть?

Здесь дело не в эгоизме, а в неспособности доверять людям.

Я никому не доверяю. И Кирсану не доверяю. И Петру тоже.

Готов, в общем-то к любой фигне. Но, тем не менее, информация, что Питер меня проверяет, больновато бьет.

Это странно, учитывая мою постоянную толстокожесть. Оказывается, нихера не толстая у меня шкура.

Кажется, что здесь такого? Обычный рабочий момент.