Я заедала горе мороженным, когда позвонил отец. А дальше все случилось слишком быстро. Его кабинет. Стол. Внеплановое совещание. Дело Ника и личный дневник на экране компьютера, который я пролистала до последней записи.

— Читаешь чужие досье?

Я едва не подпрыгнула от стального тона и резко захлопнула папку с очень знакомой фотографией на обложке.

— Нет, я… Прости. Это не то, о чем ты подумал…

Отец хмыкнул, но ругаться не стал.

— Тот самый мальчишка, из твоего детства, узнаешь? — Он произнес это не без явного удовольствия в голосе.

Опустив глаза, я кивнула.

— Он вырос, но доставляет мне все ту же кучу проблем.

— И ты хочешь его уволить? — осмелилась спросить я.

Отец мотнул головой, все еще на меня не глядя.

— Ник хорошо делает свою работу, мне незачем от него избавляться. Просто хочу отправить его к Хейзу, немного подлатать голову. Помнишь этого доктора? Он как-то помог тебе вылечить ангину.

Я не помнила, но согласно кивнула.

— А Ник болен?

Отец скривился.

— Виола, не трать мое время.

— Прошу, ответьте на последний вопрос, сэр! — я знала, как нужно себя вести, когда мне это было необходимо.

— Там проработают с ненужными сведениями в его памяти.

— Зачем?

Хотя я уже прекрасно знала ответ на этот вопрос — прочитала в дневнике, — но до сих пор не могла уложить реальность в собственной голове.

— Я помогаю им жить без боли, без груза за плечами, — ответил отец, как величайший в мире добродетель. — Большинство людей с трудом могут жить с последствиями психологических травм. Ты же понимаешь, что военные операции — это всегда чья-то смерть. Знать много — не безопасно для них же, а уровень, на котором работает Коракс, подразумевает некую… защиту данных.

— Ты хочешь сказать, что стираешь им память? — в лоб спросила я, начисто позабыв о субординации. — И Ник забудет всё?

Раздражение отца стало практически осязаемым. — Он забудет не все. Когда один день мало отличается от другого, потерять пару из них — не страшно. Мои парни настолько привыкли жить в таком ритме, что на потерю двух-трех дней даже не обратят внимание.

Перед глазами снова вспыхнули горящие глаза Ника. «Убирайся обратно в свой Лондон и забудь!» Как близок он был к истине, только забыть предстояло ему.

Неужели никому, кроме меня, не хотелось вернуть время вспять и заново прожить то или иное мгновение? Ведь это словно обладать машиной времени. Разве я могла отказаться?

Из мыслей вырвал голос отца:

— Я в министерство. Марисса тебя проводит.

Он вышел за дверь. Я поднялась, потянув за собой сумку. Новая секретарша тут же заглянула в кабинет.

— Вы не против, если я почту проверю? Она неуверенно кивнула, оглядываясь в сторону коридора, в котором затихли шаги полковника. — Не беспокойтесь, я не расскажу отцу, — успокоила я девушку, и та кивнула.

Дрожащими пальцами я открыла дневник Ника и напечатала:  «— Убирайся обратно в свой Лондон и забудь!»

Закрыла глаза, снова оказавшись на кладбище перед могилой Тайлера, глубоко вдохнула, представляя себя на месте Ника.

Всего лишь несколько абзацев текста…

«…Я отряхнул колени от несуществующей пыли и встал, чтоб уйти, как вдруг Виола вместо того, чтобы накричать, разругаться и в слезах сбежать, внезапно вписалась в меня, как локомотив на скорости. Без лишних слов. Обнимая, обвивая руками за поясницу…»

Я поставила точку и зажмурилась, закрывая лицо ладонями. Я уеду и вряд ли когда-нибудь увижу его снова. Так пусть от меня на память останется хоть что-то хорошее. А не те оскорбления, что мы наговорили друг другу.

Пальцы привычно застучали по клавишам.

«— Капучино с тертым шоколадом, — слабо улыбнувшись, произнесла Виола. — Что? — В качестве извинения. Идем. …»

Спустя пятнадцать минут я завершила тот день «на бумаге» именно так, как он обязан был закончиться. Сохранила дневник и ушла. Вот только не думала, что пресловутый эффект бабочки способен поменять всё между нами так кардинально.