Ух ты! А зачем она тебе? – я зачарованно смотрела на это сокровище. Такими ручками в школе писать не учат. «Наверное, надо быть особенным, чтобы уметь писать такой ручкой», – подумала я.

А вот за чем, – начала объяснять мне Яна. – Если нажать вот сюда посильнее, – девочка раскрутила ручку и показала мне стержень с чернилами внутри нее, – то из ручки брызнут чернила, и эта «Зараза», – Яна кивнула головой в сторону ничего неподозревающего мальчика, – еще долго не отмоется.

Откуда она у тебя? – спросила я подругу. – Она дорогая, наверное, перо выглядит, как золотое.

А, – махнула Яна рукой, – это я у папы взяла. Ему кто-то там из благодарных пациентов подарил, и эта ручка на самом деле действительно, должно быть, очень дорогая. Папа пользуется ей очень редко и всегда хранит ее в этой коробочке. Но для этого урода мне ничего не жалко, – Яна вдруг дернула меня за руку и скомандовала. – Пошли.

Мы с подругой подошли к кучке парней, которые стояли в классе возле открытого окна. На улице было еще по-летнему тепло. Тот самый блондин, который прилепил Янке жвачку к волосам, стоял облокотившись на подоконник и что-то сильно жестикулируя руками рассказывал одноклассникам, которые были похожи на братьев – все в одинаковой школьной форме и с коротко стриженными волосами. Антон и его друг Степан резко выделялись на фоне ребят – один своей огненно-рыжей головой, другой – густой и длинной шевелюрой светло-русых густых волос.

Привет! – прокричала Яна, чтобы мальчишки ее заметили.

Ребята обернулись в нашу сторону и затихли.

Ну, привет, – протянули они, как один человек, вопросительно глядя на нас.

А, это ты, кудрявая! – засмеялся блондин. – Куда хвост дела?

Я заметила, как Яна сжала кулаки, но несмотря на это, на ее лице появилась улыбка:

Да, вот. Надоели длинные волосы. Решила новую прическу сделать, – Яна мотнула своими густыми волосами, и они рассыпались у нее по плечам, как в какой-нибудь рекламе шампуня. – Как тебе?

У блондинчика на секунду пропал дар речи. Яна в этот момент была такая хорошенькая, а еще эта ее очаровательная улыбка, которую девочка старалась не превратить в злой оскал. Но мальчик быстро собрался, увидев, что его мальчишки-одноклассники с любопытством смотрят на него и ждут, что он ответит этой девчонке.

Чего надо? – как можно грубее ответил парень.

Тебя, кажется, Антон зовут? – как будто не замечая грубости, спросила его Яна.

Ага. Тоха, – ухмыльнувшись, ответил блондин и тут же поправился. – Но для тебя – Антон.

Хорошо. Антон, – согласилась подруга, все сильнее сжимая кулаки и все сильнее улыбаясь. – А меня зовут Яна.

А мне какое дело? – надменно спросил ее Антон.

Ну, ты же тут главный среди ребят? – не обращая на его тон внимание, спросила девочка и обвела мальчишек медленным взглядом, а те с интересом наблюдали за этой смелой кудрявой девчонкой, которая не побоялась подойти к толпе парней и заговорить с ними.

Ну, вроде того, – немного покраснев и опустив глаза, ответил блондинчик, но тут же спохватился и с вызовом посмотрел на Яну. Ему никак не хотелось уронить своего только что зарождающегося авторитета перед одноклассниками. – А ты чего хотела?

Хотела дружить с вами, – все также смело отвечала ему Яна.

Вот еще, – засмеялся Антон. – Мы с девчонками не дружим. Они все дуры и плаксы, – мальчишки смотрели на него открыв рот с одобрением.

А я тебе за это что-то покажу, – тихо сказала хитрая подруга и лукаво улыбнулась.

В этот момент у меня сердце сжалось от предчувствия чего-то не очень хорошего. И толи в глазах у меня потемнело от страха, толи туча закрыла солнце, которое до этого так ярко светило, но в классе стало как-то неуютно и страшно.

Ну, и что ты мне покажешь? – перестав смеяться, Антон придвинулся к Яне поближе, чтобы лучше ее слышать. Его тонкая мальчишечья шея вытянулась, казалось, что он вот-вот выпрыгнет из своего нового костюма, так заинтересовали его слова моей подруги.

А вот это видел! – неожиданно для всех закричала Яна и брызнула чернилами из ручки «Паркер» прямо наглецу в лицо. После чего, схватив меня за руку, крикнула: «Бежим!» И мы побежали.

Антон успел только зажмуриться от неожиданности, а когда он открыл глаза, нас уже не было в поле его зрения. Вокруг мальчика стояли одноклассники, тыкали в него пальцем и смеялись. Антон провел рукой по мокрому лицу и увидел, что вся рука была испачкана чернилами, а его новенькая белая рубашка была непоправимо испорчена. На груди у Антона красовались подтеки от чернил. Это выглядело, как смертельное ранение прямо в сердце, только синего цвета. Наверное, это был знак, который предсказывал дальнейшее развитие отношений между Антоном и моей подругой Яной, но в данный момент это выглядело и, вправду, очень смешно – мальчик с синим перепачканным лицом и удивленными глазами. Антон не знал, как себя вести. Ему очень захотелось заплакать, но было нельзя этого делать, ведь на него в эту минуту смотрел весь его класс. Антону хотелось убежать, спрятаться ото всех, а еще он мечтал, чтобы с ним рядом сейчас оказалась его мама. «Уж она-то показала бы этой мерзкой девчонке, как обижать ее сына», – думал мальчик.

Мы с Яной спрятались в женском туалете.

А если он сюда ворвется? – испугано спросила я подругу, стараясь успокоить свое частое дыхание. – И поколотит нас?

Куда ворвется? – переспросила спокойная и веселая, в отличии от меня, Яна. Она явно была довольна тем, что произошло. – В женский туалет? Ты что? Он, конечно, дурак, но на такое даже он не способен.

Почему это ты так уверена? – мое сердце все еще колотилось, как бешенное.

Потому, – авторитетно заявила она, – что, если он сюда и зайдет, то над ним будет смеяться вся школа. Ты, что не понимаешь, какой это будет для него позор?