Бегать в то время я научился просто виртуозно. Прыжки по крышам бедных районов сбивали с толку моих преследователей. Я прятался в тенях трущоб, вилял лабиринтами хибар и развалин, играючи водил за нос обидчиков. Одним словом — развлекался. Так продолжалось довольно долго, пока однажды вместо Семена я не обнаружил голо диск.

Он прощался со мной, говорил, что его время подходит к концу, хотя я видел в нем только радость жизни и пламя бычьего здоровья. Плакал. Недолго, потому как дедушка научил меня быть стойким перед лицом любых неприятностей. Горько. Помимо прощания я получил в наследство, если можно так выразиться, записанные Семеном программы тренировок кулачного боя, фехтования с мечом, ножом, рецепты пищи из всякой подножной растительности и живности, химические рецепты ловушек, координаты произрастания грибов, ореховых лоз канализации, методы очищения воды и воздуха.

Тренировки я не забрасывал, бережно использовал наследие деда Семена. Мне тогда стукнуло тринадцать, вот как сейчас помню. Тем ребятам было уже по пятнадцать — шестнадцать. Они ходили с шоковыми стиками, кто-от рассекал на самодельных аэробайкайках. В их шайке тогда было шесть ребят. И все они получили хорошую трепку от меня.

На мое день рождения тогда прилетел дядя — космический шахтер, прораб, оператор многих сложных машин для добычи. Деньги у него водились. Вот и получил я тайком от щедрого родственника целых десять тысяч кредитов, что составляло пятую часть от зарплаты родителей, а для ребенка моего возраста и статуса… Это было сокровище.

Хулиганы только им известным способом узнали о моем подарке и поджидали у аэробусной остановки возле башни. Я как всегда побежал, выкинув рюкзак, вниз в темноту трущоб. Подарки для этих оболтусов я готовил долго, чтобы раз и навсегда отвязаться от надоедливых преследователей. Признаюсь, мысли о тихом убийстве ублюдков посещали меня частенько, но я держал себя в руках.

Первым лег толстоватый краснощекий парень моего возраста — самый младший из банды. Я специально не торопился, чтобы измотать их. Как только все скрылись за поворотом, я тихонько прополз по заранее подготовленному лазу между двух кирпичных зданий и выскочил прямо позади пухляша. Взятый из тайника мешок с едкими грибными спорами с размаха впечатался в его физиономию. Парень потом два дня был лишен зрения, а споры из легких доставали неделю. Последствия отравления были тяжелыми, а я ощутил прилив энергии.

Жестокость никогда не была мне свойственна, но в тот день сдержать буйство обиженного некогда слабого мальчика мог разве что Семен. Ну или полиция. Следующие двое получили многочисленные переломы и сотрясения. Я заманил всю шайку в переулок с заранее натянутым над одноэтажками тентом, на котором был закреплен строительный мусор и арматура. Дернул веревку, опорная балка выскользнула из паза и на преследователей обрушился дождь из обломков.

Остальных трех я решил встретить в относительно честном бою. На маленьком пяточке была установлена растяжка с самодельной дымовой бомбой по рецепту Семена, а у меня был припасен такой же кустарный противогаз. Бум! Облака вонючего черного дыма дезориентировали парней, остановили. Я тем временем подкрался сбоку от их так называемого вожака и с размаха треснул ему в лицо железной трубой. Он упал, перестал шевелиться.

В тот момент я даже решил, что не рассчитал приобретенную не так давно силу и убил гада. Но как оказалось нет, шевелится, булькает. Остальные двое метались из стороны в сторону, звали своего заводилу, а дым стал понемногу рассеиваться. Когда они увидели его лежащим в луже собственной крови, то ломанулись туда, откуда пришли за мной.

Не ушел никто. Я уже поджидал их на крыше с коктейлем Молотова. Смесь была особенная, сгорала быстро, поэтому те двое мучились всего пол минуты, орали, катались по земле, получили сильные ожоги, но все-таки убежали. Я вызвал срочную мед команду с коммуникатора главного засранца, оплатив услуги с его же счета, и удалился восвояси.

Конечно разбирательства были, но никто ничего не смог доказать, поэтому дело спустили на тормозах. Тем более эти, с позволения сказать, шалопаи сами не раз попадались полиции за самые разные гражданские грешки. На парня младше их никто и не подумал. А я продолжил совершенствовать свое тело по методикам деда Семена и, в конце концов, превратил это в привычку, подзабыв, кто всему меня научил и однажды просто исчез.

— Парень! — окликнул кто-то явно меня. — Да, ты! Не крути башкой, я здесь!

Я поднял голову и увидел на смотровой вышке рядом с похожим на казарму бревенчатым домом мужчину средних лет в зеленых одеждах с луком в руках. Я что, предавшись воспоминаниям дошел до охотников? А что по дороге сюда было? Не помню.

— Чего застыл, аки лось испуганный!? — кричал мужик.

— Это дом охотников?! — крикнул я в ответ.

— Верно. — кивнул он. — Путешественник?

— Странник!

— Ого. — сказал он почти не слышно. — Ну тогда внутрь иди. Начальника нашего повидай. — он отвернулся и потерял ко мне интерес.

Я не стал тянуть и, обойдя дом, зашел с крыльца через скрипучую тяжелую дверь. Лук мне не нужен, мое решение развиваться через ближний бой неизменно, однако ознакомиться стоит. Для общего развития, так сказать. Обстановка внутри оказалась более расслабленной, нежели в казарме. Никаких двойных проходов, караула, только койки, тумбы и сундуки. Оно и понятно — охотники, на сколько мне известно, народ свободолюбивый.

Главного по лукам, стрелам и дичи звали Ник. Он создавал впечатление менее разговорчивого человека, чем капитан стражи, весь такой хмурый, задумчивый, отвечал односложно, почти не задавал встречных вопросов. Спустя несколько минут такого общения я понял, что Ником просто-напросто управляет интеллект попроще, нежели Томашем или Альбертом.