Лурдес и Хайке изумлённо переглянулись, воздержавшись от комментариев.

Вскоре подруги ушли, скрипнув деревянной белой дверью. Рита нехотя влезла в пижаму с пандами, села на подоконник, не включая света, и долго всматривалась на белеющие вдали горы, будто они могут дать ответы на ее вопросы. Почему родители не заплатили? Какого черта они ни разу не позвонили, чтобы открыто обсудить проблемы, если они были? ? Ведь папа был дипломатом, он, наверняка, мог бы найти слова, чтобы все объяснить, сказать что-нибудь ободряющее, и они вместе наверняка бы придумали решение! Хотя… существовало ли когда-нибудь по-настоящему это «вместе»?

3

На лекции на следующий день Рита решила не ходить, так как не было ни настроения, ни сил и ни желания. Мысли ее в любом случае витали далеко от учебы, поэтому освободившееся время она решила использовать для разговора с родителями. Также Рита написала сообщение владельцу съемной квартиры, чтобы узнать все от порядке с оплатой жилья, и не стоит ли ожидать каких-то сюрпризов ещё и в этой области.

Помедлив, она набрала папе, однако, тот не ответил. Она немного продождала, не перезвонит ли он, но по-прежнему ответа не последовало. Рита задумчиво сидела в пижаме с пандами за кухонным столом из светлого дерева, крутя в руках телефон, и ее мучила непонятная тревога. В итоге она нашла в списке входящих видео-звонков маму и нажала «позвонить».

– Рита? – как-то неуверенно послышалось в трубке, – Как ты дочка?

– Как я? – Рита почувствовала как закипает, но изо всех сил старалась взять себя в руки, – Ты знаешь, что происходит? Почему ты мне не звонишь?

Мама напряжённо молчала.

– А что с оплатой моей учебы? Ты ничего не хочешь мне сказать?

Рита повысила голос. Она от души радовалась, что дома никого нет, и соседки не могут увидеть ее такую непривычно разъяренную. В семье Ластовская было не принято выставлять эмоции на показ. Мама отвела глаза.

– Мне очень жаль, Риточка. Мне кажется, пришло время вернуться в Россию.

– Что?… Что случилось? Почему? – сердце Риты сжалось

– Ты знаешь, что я бы отдала все, чтобы ты была счастлива, но, у меня за душой нет ни гроша… Я… я жду, когда мы с папой продадим квартиру, и я смогу покрыть твои долги. Это должно было случиться со дня на день, но сейчас не самое лучшее время для сделок.

Мама замялась, не зная, что добавить. Рита недоумевала.

– Вы продаёте квартиру? А папа? Он что говорит?

– Рита, я долгое время не хотела тебе говорить, однако, боюсь пришло время. С твоим отцом мы не живем вместе уже давно, с момента возвращения в Москву, так как здесь у него появилась другая семья.

Риту будто оглушили. У ее отца, которого она знала всю жизнь как человека с безупречной репутацией и неплохой дипломатической карьерой, есть другая семья? Он ушёл и оставил ее мать ни с чем? Никто из родителей не обмолвился об этом «неприятном инциденте», словно это была какая-то незначительная мелочь.

– Твой папа всегда говорил, что учёба в Швейцарии – это дорогое удовольствие, и мы не всегда сможем тете позволить оплачивать ее с легкой руки, – продолжила мама, и Рите показалось, что та пытается заступиться за отца.

– Вы… вы ничего мне не сказали! Я узнала обо всем от декана! От декана! – Рита была в отчаянии. Теперь непосредственная угроза отчисления померкла в сравнении с трагедией в ее собственной сестре.

– Да, о таких вещах нелегко говорить собственной дочери, все-таки я всегда хотела быть примером для тебя. Как бы то ни было, я продаю нашу большую квартиру и переезжаю жить к бабушке, – мама невесело ухмыльнулась, – что касается твоей учебы, папа обещал все оплатить, но, видимо, не сделал этого. Ну что же, в раздаче отеле Аней он всегда был хорош. Поговори с ним, Рита, и если ситуация с учебой в Швейцарии не решится в ближайшее время, ты всегда можешь приехать в Москву. Просто знай, что я тебе всегда жду дома… и что… что мне тоже очень тяжело…

Мама тяжело вздохнула, и сердце Риты сжалось от грусти и сочувствия. Как пережить такое предательство после целой жизни вместе?

– Я… я перезвоню, мама, – Рита закончила сеанс связи. Она закрыла лицо руками и и долго сидела так за большим столом в пустой белой квартире, уперевшись локтями в деревянную поверхность. Ее привычный мир рухнул, она буквально видела, как крепкие до недавнего времени сваи моста под названием «семья» со скрежетом ломаются и летят в пропасть, а безжизненное тело Риты проваливается вслед за ними, пытаясь увернуться от обломков. Все катилось в тар-тарары: ее учёба, планы на бушующее, любящая семья.

Такую, заплаканную, с опухшим красным носом и выражением лица побитой собаки, одетую с прошлого вечера в пижаму с пандами, со спутанными каштановыми волосами, и нашли ее соседки, вернувшись из университета. Потом они пили вино, сидя в гостиной, объединённой с кухней, на синем мягком диване в полном молчании и при тусклом свете талантливого мистера Рипли.

На утро всех мучало похмелье, однако, соседки в порыве заботы приготовили завтрак и теперь искоса бросали на Риту сочувствующие взгляды, пока та жевала омлет, безжизненно уставившись в стену. Тем временем, пришёл ответ от хозяина квартиры, что последний месяц не был оплачен полностью. Денег на личной карточке тоже почти не было, и Рите пришлось признать, что она находилась на дне финансовой ямы.