– И как вы с ним дальше работали?

– Мы не работали. Они попросили вернуть предоплату за очередную фазу проекта и сменили поставщика. Продавцы мои, конечно, этого не поняли, ходили на меня дулись пару месяцев, но я, честно скажу, был рад.

– Да уж, представляю. А как ты все это для себя понял? Ты узнал, кто он такой?

Леха помотал головой.

– Сначала, конечно, хотел навести справки, а потом понял, что это неважно. Он же все сказал прямо: “Есть дороги, куда лучше не ходить”. Это ведь конкретная игровая подсказка. Я сунулся – получил по башке. Причем получил легонько, предупредительно. Ему с такой силой заставить меня поперхнуться горошиной в салате – плевое дело. Или газ с тормозом в машине на скорости перепутать.

– Странно как-то, – недоверчиво сказал Сережа. – Не похоже на тебя. Неужели тебе не хотелось разобраться, кто он такой и что это за чертовщина?

– Обычно может и не похоже, но ты же просил рассказать необычные случаи. Этот тип меня так напугал, что играть в детектива мне совершенно не хотелось. Если пальцы сунуть в розетку – получишь разряд тока. Это же не значит, что надо обязательно исхитриться и засунуть их в эту розетку. Сделал выводы, запомнил, пошел дальше. В игре полно разных дорог. И в этом городе кстати тоже, так что предлагаю прокатиться. А то мы с тобой тут как в пионерском лагере после отбоя – сидим и рассказываем друг другу страшилки, – Леха засмеялся.

– Надо же, – задумчиво сказал Сережа, складывая тарелки в посудомоечную машину. – Я думал, у меня страшилка серьезная, а теперь вижу, что бывают и покруче. Они оделись и вышли на улицу – было солнечно и по-утреннему свежо.

Леха поставил машину в соседнем дворе, и пока они до нее шли, Сережа почему-то вспомнил разговор с Алисой.

– А какие у тебя были любимые персонажи в детстве? – спросил он Леху.

– Гвидон Вишневский. У меня, как и у него, – детства не было. Я как родился – сразу старым стал.

Они весело засмеялись.

– Ну а серьезно?

– Да я серьезно, бро. Мне читать было некогда. Там, где я жил, вместо обоев использовали газеты, потому что денег не было. Мы сушили полиэтиленовые пакеты на кольях забора. А вместо игрушек у меня были пластиковые цифры из сыра. Так про персонажей книжных я особо не размышлял. Нужно было выбираться. А когда сам выбрался, помочь родным.

– Ну а позднее? – допытывался Сережа. – Неужели никто не нравился из фильмов?

– Ну нравиться может нравились, но ты же я так чувствую, хочешь подвести под это какую-то психологическую муть, типа этот персонаж определяет мою ролевую модель, так? Да я по тону чувствую, что хочешь, можешь не отвечать. А мое “нравится” к ролевым моделям отношения не имеет. Для меня кино всегда было выдумкой, которая очень слабо с жизнью соотносится. Поэтому вместо туманных мечтаний, я вполне конкретно прокачивал своего персонажа.

– Окей, – Сережа решил не продолжать.

– Так что – это был какой-то тест психологический?

– Ну вроде того, да.

– Ну вот, я же говорю – у меня чуйка. Сразу секу этот разводняк. Туфта это все. Я о человеке больше скажу по иконкам на его телефоне или датчику бензина в машине.

– По датчику бензина?

– Конечно. Вот у тебя часто загорается лампочка Low fuel? – спросил Леха и тут же громко заржал. – Ах да…прости… я забыл… у тебя же теперь машины нет. Ты нищеброд. Ладно, пойдем, я тебе дам свою порулить. Может, тоже купишь. Будешь как нормальный пацан. Потом даже издашь мемуары “Из грязи в князи. Путь нищеброда”. И там в начале напечатаешь слова благодарности твоему другу Лехе, который в трудную минуту жизни подставил свое плечо.

Пока Сережа регулировал под себя глубокое ковшеобразное сиденье, а затем расположение руля, Леха искал запись выступления своей новой подруги, с которой поругался прошлой ночью.

– Прикинь – захожу я, значит, к ней на концерт, а там уже около сцены стадо ее павлинов сидит. Причем если послушать, то все разговоры про открытое сердце, прекрасную душу и безусловную любовь. А я-то вижу, что они только и думают, как свой “мутатор” ей пристроить. Что я, не знаю что ли, как это бывает? – фыркнул Леха.

Сережа закончил с регулировками и запустил двигатель. Звук у “Порша” и правда был отменный.

– Мы вот с тобой обсуждали как крыша уезжает. Пришло время перейти к практике, – Леха нажал кнопку, и крыша машины быстро поднялась и сложилась в специальный отсек багажника.

– Кстати, – вспомнил Сережа, выруливая на улицу, – а ты послушал аудиокнигу Грофа, которую я тебе присылал?

– Не, – Леха махнул рукой. – Я поставил и сразу выключил – невозможно слушать, многовато басов.

Ответ сначала показался Сереже странным, но потом он подумал, что сам откладывает бумажные книги, если ему не нравится их шрифт.

– Ну если много, давай повысим частоту, – сказал он вслух и нажал на газ, слушая, как двигатель быстро набирает обороты, и звук становится более высоким.

Естественный отбор

Пронзительный вой сирены заполнил все этажи здания, забравшись даже в самые дальние углы. Люди в кабинетах недоуменно переглядывались, некоторые улыбались, но большинство выглядели встревоженно.

В настенных динамиках похрюкало, и раздался голос, напоминающий времена, когда большая часть сотрудников еще не родилась или ходила в детский сад: “Внимание! Учебная пожарная тревога! Всем немедленно покинуть здание, используя эвакуационные выходы!”