– Ч-чем?

– Садись сюда. Твои голубые глазищи – твоё главное богатство, дорогой мой. Их обязательно надо подчеркнуть! Самую малость… Доверься мне.

Дамир покосился на Чужа. Потом – на усевшегося рядом с клеткой Пирата. И тот, и другой, кажется, серьёзно сомневались в разумности доверия Яночке, но из любопытства решили не вмешиваться.

Яночка, не обращая внимания на дружный скептицизм собравшейся публики, достала из сумочки сразу две подводки для глаз (синюю и чёрную) и на миг замерла, выбирая. Выбор пал на чёрную. Дамир с облегчением выдохнул.

Пока ждали такси, он всё же вывел Чужого на улицу. Пёс недовольно фыркал, заставляя хозяина чувствовать свою вину и нелепо оправдываться.

– Я обещал ей, Чуж. Это ещё до тебя было, понимаешь?

Чужой глянул искоса, отвернулся и, демонстративно задрав лапу, нассал на молодое деревце.

– Да ладно тебе, – уговаривал Дамир. – Меня не будет пару часов. Чего вы, маленькие, что ли. Я вам свет везде оставлю…

Сказал и поперхнулся воздухом, будто кто-то хорошенько долбанул его промеж лопаток. Он задрал голову, ища знакомые окна. Квартира Ерохиных по-прежнему ярко светилась. Арина и Тимка всё ещё сидели одни.

На душе стало вдвойне неспокойно. Мало того, что он оставляет без присмотра животных, так ведь и детей… Они, конечно, до этого тоже находились в квартире без него, но он был всего в паре минут ходьбы! А вдруг у них что-то случится, а он – вне зоны досягаемости?

– Радость моя, – застонала Яночка, когда Дамир, заведя Чужа домой, снова попробовал отвертеться от обязательств по посещению гей-клуба. – Ты не только служитель зоопарка, но и нянька? Может быть, хватит уже? У этих детишек есть отец…

– Его нет дома, – возразил Дамир.

– Вот именно! Его нет дома. И он в ус не дует. А дети-то им состряпаны, не тобой! Так какого, скажи, полового органа, ты сношаешь мне мозг, Видманов?! Всё! Слышать ничего не хочу! Тебе нужно расслабиться. Мне нужно твоё общество! Идём, машина уже ждёт. Я не прощу тебя, если ты сорвёшь мне сегодняшний вечер!

Музыка звучала довольно громко, но по ушам не била. Зато народу собралось – не протолкнуться. Впрочем, конечно, вовсе не потому, что город внезапно превратился в ветхозаветный Содом, и каждый первый мужчина в нём стал исповедовать пристрастие к сексу с представителями своего пола. Нет. Процент геев на душу населения оставался прежним и, к сожалению этих самых геев, довольно низким. Просто помещение клуба отнюдь не отличалось простором (небольшая сцена, под ней столь же скромный танцпол, барная стойка, с десяток столиков в нижнем зале и столько же на балконах), а на Анри Киса сегодня пришли даже очень ленивые представители «гомосексуального меньшинства» – аншлаг!

Яночка крепко держала Дамира за запястье и, приветливо улыбаясь каждому первому да перекидываясь парой комплиментов с каждым вторым, пробиралась к барной стойке.

– Привет, красотка! – какой-то высокий и тощий, смахивающий на цаплю хмырь поцеловал её в щёку. – Ты как всегда – чистый секс!

– Сэмми! – Яночка натянуто улыбнулась, но ответила на поцелуй. – Давно не появлялся. Я слышала, ты теперь с Ванюшей?

Названный Сэмми брезгливо поморщился.

– Милая моя Яночка. Твои сведения устарели, – он подался к ней и, изображая беседу тет-а-тет, нарочито громко поведал: – Та ещё шлюшка – наш Ванюшка. А мне, ты же знаешь, нужны серьёзные отношения… – В это мгновение он заметил Дамира и, смерив его плотоядным взглядом, поинтересовался: – Ты с другом? Представишь нас?

– Прости, Сэмми, – Яночка скривила губы в ехидной ухмылке. – Мой друг сегодня занят. В другой раз.

Она собственнически обняла Дамира за плечи и торопливо потянула его дальше.

– Яночка, дорогуша, что это за котик с тобой? – попытался преградить им дорогу немолодой размалёванный транс в рыжем кудрявом парике и длинном вечернем платье ядовито-зелёного цвета.

– Этот котик не для старых драных кошек, Дианочка-дорогуша, – не останавливаясь, отбрила её Яночка и, усмехнувшись, только подняла наманикюренный средний палец, когда в спину ей зло выплюнули:

– Сучка выёбистая!

– Не обращай внимания. Ты для них – свежее мясо. Причём очень аппетитный кусочек, – пропела она Дамиру на ухо. – Но они только потявкивают да капают слюной. Никто тебя не тронет, если сам не захочешь.

– Я помню, – отозвался Дамир. – Ты уже говорила… в прошлый раз.

– В прошлый раз мы были здесь недолго и в будний день. Сегодня у тебя, наверное, голова кругом идёт. А от некоторых, возможно, даже подташнивает… Аксель! Привет, родной! А где Олег?

У барной стойки сидел симпатичный парень ненамного старше Дамира и открыто улыбался Яночке, салютуя ей коктейльной рюмкой.

– В засаде. А может, уже окучивает кого, – ответил он и, обняв повисшую у него на шее Яночку, кивнул Дамиру: – Привет.

– Привет, – отозвался Дамир.

Аксель протянул ему руку. По-простому, без повсеместного здесь и уже действительно вызывающего тошноту жеманного лобызания.

– Алексей. Или Аксель…

– Или Падший, – мурлыкнула Яночка и игриво погладила пальчиком тёмный чешуйчатый узор татуировки на его шее, едва выглядывающий из-под футболки.

– Или Падший, – покладисто согласился Аксель. – Зови как пожелаешь.