Я замерла, перестав дышать, а Джонас сильнее сжал мой локоть и тут же резво потащил меня на широкую лестницу, ведущую на второй этаж.

Не успела я оглянуться, как оказалась в спальне, по размерам напоминающую три моих прежних дома. Обои нежно-голубого цвета, светлая мебель с резными ножками, широкая кровать, устланная сияюще-белым бельем — я просто не могла поверить, что подобные места существуют.

Где я оказалась? Это другой мир???

Точно другой мир: мир людей, которые могут себе позволить абсолютно ВСЁ…

Джонас ушел, как только втащил меня сюда, но через минуту в комнате показалась молоденькая служанка, несущая в руках стопку одежды. Удивленно обсмотрев мой жалкий наряд, она замерла, и я уж было решила, что она сейчас презрительно скривится, но остановившись на моем лице, она вдруг мило улыбнулась и с той же самой улыбочкой положила стопку из рук на небольшое светлое кресло.

— Там ванная комната, господин, — она любезно указала мне на деревянную дверь слева. — Вода уже готова. Завтрак будет через полчаса.

Я очень удивилась ее любезности, а потом тихо пробормотала:

— Я не господин, юная леди. Я просто Селий Джайз…

Служанка вдруг тихо рассмеялась, стрельнула глазками и, порхая, скрылась за дверью.

Что это вообще было только что? Она со мной флиртовала??? С чего бы вдруг???

Я оглядела свои обноски, пожала плечами и поспешила в ванную.

Это комната меня тоже глубоко поразила. Все сверкало, сияло, манило. В огромной нише в полу плескалась горячая вода, на стене висело белоснежное полотенце. Мне стало даже неловко находиться в этой неописуемой красоте, но… жажда поплескаться в подобной роскоши быстро пересилила, и я, заперев дверь, скинула с себя старую одежду и опустилась в ароматную воду.

Что я до этого знала о блаженстве? Ровным счетом ничего! Только поцелуи с Джонасом были прекраснее…

Воспоминание о близости с моим соседом заставило меня тут же помрачнеть и вспомнить, в каком я сейчас незавидном положении.

Расслабиться больше не удалось, поэтому я быстро вымылась, выбралась из воды, обтерлась полотенцем и поняла, что чистую одежду благополучно забыла в спальне.

Но идти же мне за ней голышом?

К счастью, на другой стене нашелся тёплый приятный на ощупь халат. Правда, он был слишком большим для меня, так что вырез на груди стопорился и угрожал за нечего делать раскрыть мою истинную гендерную принадлежность.

Я сжала края выреза руками и смело шагнула в спальню.

Правда, смелость моя тут же закончилась: в комнате меня уже ждал Джонас…

***

Джонас

Привычка водные процедуры принимать быстро, наверное, въелась в меня уже навечно. Я закончил мыться уже через десять минут, как начал. Быстро переоделся в чистую рубашку и штаны, бытовым амулетом подсушил волосы.

Да, отвык я уже от таких удобств! Но это и к лучшему. Терпеть не могу разбалованных богатеньких сынков, которые настолько ленивы и изнеженны, что не способны жить без своего умопомрачительного комфорта…

Каждое мгновение я думал о Селие. Как он там? Уже помылся? Оделся? Ему понравилась комната? Он ждет меня?..

Тьфу! Да сколько можно думать о нем??? Хватит! Мне сейчас с матерью встречаться! Может, и сестра сегодня подойдет…

Но мысли все равно упорно возвращались к мальчишке.

Не выдержал и решил сходить к нему прямо сейчас.

Дверь в спальню была не заперта, из ванной комнаты слышались всплески воды.

Я почувствовал какое-то тепло. Мне было бы приятно, если бы ему здесь понравилось…

Вдруг дверь ванной открылась, и мальчишка вышел из нее, едва ли не наступая на полы слишком длинного для него халата.

Короткие волосы — еще мокрые, от воды еще более черные — завились от влаги и превратили его в ангелоподобное создание. Щеки раскраснелись, губы тоже, а мое сердце… будь оно неладно… пустилось в пляс.

Он был прекрасен.

Я так и подумал, пробегая взглядом по нежному, словно фарфоровому лицу с розовыми щечками, по завиткам блестящих волос, по нежным, таким тонким и беззащитным ладоням, вцепившимся в ворот слишком большого халата, и по невероятно тонкой талии, которую сейчас охватил широкий пояс…

Сглотнул.

Мальчишка увидел меня и замер. Зеленые блестящие глаза расширились, алые губы приоткрылись, а я… сорвался с места и молча выскочил из комнаты, словно ужаленный.

Бежал, не разбирая дороги, напугал старого лакея дядюшку Мота, а когда остановился, понял, что по старой детской привычке очутился в запертом крыле резиденции.

Запертым это крыло считалось формально. На самом деле замков никто никуда не вешал, просто им не пользовались, разве что слуги сметали здесь пыль и паутину один раз в месяц.