Шрифт:
— Ты вообще, что ли, Волков?! — перехожу на рычание, выворачиваясь из его лапищ. — Как ты себя со мной ведешь?
— Простите, Жанна Кирилловна, — поднимает руки, извиняясь. — Давно хотел это сделать, она у вас такая классная.
Закатываю глаза.
— Кошмар! — Зарываюсь пальцами в волосы и начинаю ходить по кабинету. — Что я натворила? — практически плачу. — Я себе этого никогда не прощу.
— Да ладно, не стоит так убиваться, ничего же еще не было.
«Еще» — вот это меня особенно впечатляет. То есть этот молодой гаденыш уверен, что я ему отдамся полностью. Ну зашибись, Жанна Кирилловна, как говорится — дожили.
— Другими словами, по-твоему, между нами сейчас ничего не было?
— Просто поцеловались.
— Просто поцеловались? — удивленно приподымаю брови, находясь в легком шоке.
— Ну да, — опять улыбается, игриво смотрит. — Просто поцеловались.
Вот вам, пожалуйста, первое возрастное отличие. Ему с кем-то переспать — как в туалет сходить, а у меня, кроме Юры, между прочим, всего один парень был. До него.
— Ладно, все! Мы оба сделаем вид, что ничего такого не произошло. Ты будешь учиться, я работать. И крайне неприятный инцидент канет в лету.
Волков внимательно за мной наблюдает. Никак не комментирует мое пламенное выступление. В коридоре вроде бы тихо, и я иду к двери, прислушиваюсь, собираюсь открыть.
— Стойте, Жанна Кирилловна. — Подходит ко мне, поднимает руку и прикасается пальцами к лицу чуть выше губ, дергаюсь, стараясь отстраниться, но он настаивает: — Я вам помаду по всему лицу размазал. Если кто-то увидит нас вместе, и эти ваши алые разводы, сразу же станет понятно, чем мы тут занимались.
Он трет мои губы и поверхность вокруг них, легонько прикасаясь подушечками пальцев. А я снова впадаю в оцепенение.
Мне нравится чувствовать его руки. И это ужасно, я ведь уже решила, что все у нас было ошибкой. Но пол капельку покачивается, когда я замечаю, как стекленеет его взгляд. Мои собственные щеки вспыхивают, и, несмотря на все доводы разума, я хочу поцеловаться с ним еще раз.
Он прав, меня к нему тянет.
И хотя я кричу, возмущаюсь и сопротивляюсь, физически желаю его не меньше, чем он меня.
Какая ж я озабоченная, старая дура! Просто немыслимо.
Я шумно выдыхаю через нос. Комок страсти вокруг нас нова сгущается. И Андрей, конечно же, чувствует это, но убирает руку, отступая. Отвожу глаза в сторону. Молодец. Правильный шаг, трезвое решение.
— Ну вот и все. Теперь нормально. Нельзя заставлять ждать студентов, — комментирует свой поступок Волков.
А я отчего-то ощущаю себя обворованной.
Заглядываю в зеркало. Теперь все нормально. Я могла бы стереть помаду сама, но зачем-то позволила это сделать Андрею. Ну что за каша варится у меня в башке? Ну ведь снова ошибка. Отстраняться надо, как можно дальше. Абстрагироваться по полной, чтобы у него даже мыслей не было закончить начатое.
— Так и не разложила рябину вокруг вазы. — Беру необходимые для натюрморта предметы.
— А я опоздал на физику.
Открываю дверь и, подметив, что в коридоре никого нет, выпускаю его.
— Скоренько иди на пару и помни, что обещал мне.
Смотрю в жадные синие глаза.
— Я ничего не обещал, Жанна Кирилловна, до скорой встречи. — И уходит, закинув лямку рюкзака на плечо.
«Какой еще встречи? Надеюсь, он имел в виду пары».
Хочу крикнуть ему вслед, но понимаю, что опозорюсь еще больше.
И так грудь болит, сердце колотится, ноги ватные, как после трех бокалов шампанского. А еще губы… Они просто горят огнем.
Ладно, все уже в прошлом.
Хорошо, что остановились и поговорили. Он видел мою реакцию и больше не полезет, он же умный парень, не дурак. Понимает же, что у меня ребенок, что я замужем. Вот если бы я стала радоваться, то другой вопрос. А так сразу ясно, что нет. Думаю, все забудется.
Оглядевшись, прижимаю к себе вазу и, закрыв каморку наконец-то иду в аудиторию.
Все нормально. Все как всегда: работа, продуктовые магазины и дом, иногда почта и увеселительные мероприятия.
Ничего не изменилось. Буду считать, что мне почудилось.
Глава 8
Устав как собака, разнервничавшись и передумав все на свете, я выключаю свет и закрываю аудиторию.
Переживаю. А вдруг тот, кто стучал в дверь, пока мы были с Волковым внутри, понял, что я не открыла. И начнет расследование.
А еще камеры… Во всех коридорах университета есть видеонаблюдение, хотя, с другой стороны, ну и что? Это же не значит, что вошедший в мою каморку Волков делал со мной что-то непристойное. Он же не без трусов оттуда вышел.