– Тогда – пойдём. А то я подумаю, что ты реально мной брезгуешь.

И пришлось идти. Но он же сам приклеился, сам пообещал накормить, поэтому Полина не чувствовала себя обязанной, и на какую-то особую благодарность от неё Мартину рассчитывать не стоило. Она и не заказала для себя ничего особенного, только чай с бергамотом, а потом ещё Мартин навязал ей десерт из сложенных башенкой панкейков, по-простому – маленьких толстых блинчиков, разделённых слоями взбитых сливок с черникой. Да он и сам не столько ел, сколько налегал на коктейли, алкогольные, делавшими его взгляд ещё более маслянистым и размытым.

– А ты хочешь? – поинтересовался Мартин, соломинкой гоняя по очередному высокому стакану листики мяты и кубики льда.

– Нет, – Полина решительно мотнула головой, добавила назидательно: – И с тебя уже хватит.

Как они будут добираться до общежития, если Мартин сейчас напьётся до полувменяемости?

– Да брось, – отмахнулся тот. – Это же просто коктейли, а я хочу расслабиться.

– И чего тебе расслабляться? Семестр только начался.

Мартин хохотнул, уставился на Полину.

– Ты реально считаешь, что весь напряг в жизни бывает только от учёбы?

Да не считала она так, конечно, не считала. Ей ли не знать. Восемнадцать лет Полина прожила в убогом захолустном городке, в семье, ютившейся вшестером в жалкой двушке.

Папа целый день на работе, мама целый день на работе, да и бабушка тоже. Она ещё не старая развалина, вполне даже, а лишних денег не бывает. По крайней мере, у них в семье их точно никогда не было. Не бедствовали, конечно, но и обеспеченными Ермаковых не назовёшь.

Будь Полина единственным ребёнком в семье, вечное отсутствие родителей её ни капли бы не тяготило, но существовали ещё близняшки. И если в началке они оставались на продлёнке, то с пятого класса сразу после уроков тащились домой и до возвращения взрослых присматривать за ними приходилось Полине. Их надо было накормить и как-то усадить за уроки.

С едой близняшки более-менее справлялись сами: разогреть и разложить по тарелкам суп – не проблема, но выполнение домашнего задания, в отличие от старшей сестры, они откладывали до последнего, слушать Полину не торопились (их же двое против неё одной, и в этой ситуации они были на редкость единодушны), ещё и дулись за то, что ту учителя вечно ставили им в пример.

Бабушка появлялась дома чуть раньше и почти сразу бралась за готовку, а мама с папой возвращались около семи, усталые и даже какие-то помятые и поблёкшие, почти не разговаривали друг с другом и с остальными, а в качестве отдыха отрешённо пялились в телевизор.

Повторять судьбу родителей и дальше существовать так же, как они, Полина не хотела. Это не для неё – перебиваться минимальным, когда кругом столько возможностей и столько примеров того, что можно жить совершенно по-другому: лучше, богаче (не только в смысле денег, но в смысле впечатлений и собственных успехов), интереснее. Тогда и смысла больше. А в достижении цели в данный момент ей способна помочь только учёба. Наверное, потому Полина слегка и зациклена на ней. Но пусть Мартин не смеётся.

– Да ну, – возразила Полина. – По-моему, по большей части, напряг в жизни бывает от… – она сделала паузу, сомневаясь, стоит ли произносить вслух то, что вертелось на языке (если воспринять на свой счёт, прозвучит обидно), и всё-таки произнесла: – собственной глупости.

Мартин фыркнул – прямо в коктейльную трубочку, и в стакане забурлило, – уставился на Полину. Наверное, хотел пристально, как всегда пытаясь считать её мысли, определить, насколько она серьёзно, и относилось ли её заявление к нему. Но, кажется, на этот раз у него ничего не получилось: осоловелый взгляд слишком расфокусировался, и парень отставил стакан, привычно растянул губы в широкой благостной улыбке.

– Ну ладно. Пойдём уже.

18

Рассчитавшись с официанткой, Мартин решительно поднялся – во всяком случае, предпринял попытку решительно подняться – но почти сразу плюхнулся назад на диван. Пару секунд он въезжал в ситуацию, а затем, похлопав ресничками, раскаянно протянул:

– О-о-о! Похоже, я и правда перебрал. Чё-то не встаётся.

А Полина ведь предупреждала. У неё даже разозлиться не получилось, только вздохнулось обречённо. И что ей теперь делать?

Встать и уйти, и пусть Мартин сам решает свои проблемы? Она к нему в няньки не нанималась. Хотя, бросить его одного – значит, поступить по-свински, но и волочь его на себе по улице, потом в метро, потом опять по улице до общаги Полина не собирается. Не слишком ли высокая цена за несколько залитых взбитыми сливками оладий и чай?

Можно вызвать такси. Раз уж Мартин при деньгах – расплатится за него без проблем. А можно и не такси.

Идея пришла внезапно, очень даже неплохая идея. Полина мысленно улыбнулась собственной находчивости. Надо уметь извлекать выгоду из любой ситуации, даже из самой дурацкой.