До того, как Ангелика выходит в зал, в нем появляется Круг. Вид у него не особо радостный. После боя и разговора на кладбище мы беседовали еще раз, но уже по делу. Конечно, мне не хватало этого придурка, но что-то не вязалось. Как раньше мы общаться не сможем, а с мыслью, что между нами есть родственная связь, ни один еще не ужился.

Макс подходит ближе и подает руку. Миролюбивый жест. Обычное рукопожатие, но именно в этот момент Цветкова выходит из раздевалки и замирает с широко распахнутыми глазами. Оба смотрим на нее и продолжаем жать друг другу руку.

У этих двоих тоже разговора не было, поэтому я выступил в качестве промежуточного звена в цепи. Ангелике важна дружба с Кругловым, значит, нужно дать им возможность поговорить, да и скрывать от нее тот факт, что Макс мой брат, не хотелось.

Прекращаем нервные действия, когда Ангел отмирает и идет ко мне. Она останавливается на расстоянии нескольких шагов и с подозрением смотрит на нас. Чувствую, что придется рулить ситуацией, ведь Макс предпочитает молчать.

Как всегда.

— Сам скажешь? — Спрашиваю у него, ощущая на себе пристальный взгляд Цветковой.

Ничего не отвечает.

Тяжело вздыхаю и поворачиваюсь к Ангелочку.

Она часто дышит.

Переживает.

— В общем, тянуть кота за хвост не собираюсь, — говорю спокойно и киваю на Круга, — этот придурок — мой брат по папочке. — Разворачиваюсь и шагаю к выходу, но, не услышав больше никаких звуков, кроме моих шагов, поворачиваюсь и развожу руки в стороны. — Чего стоим? Двигайте ножками. Посидим в кафе и поговорим.

Голубые глазки так же широко распахнуты.

Наверное, Ангелика в шоке, раз не стремится сдвинуться с места.

Приходится вернуться и взять ее за руку, переплетая пальцы уже по традиции. Круг внимательно смотрит на это действие. Тоже тупит.

— Это не шутка. Правда, которую узнали не так давно. — Говорю Ангелике и смотрю на Макса. — Сейчас Аристарх вернется. Здесь не самое лучшее место для выяснения отношений.

Статуи отмирают, и мы направляемся в кафе, расположенное неподалеку от зала.

Мне не прельщает перспектива видеть, как Ангел мирится с Кругом, но лишать ее дружбы не совсем честно. По моей вине она и так не смогла прижиться в школе, и теперь я это понимал.

Обстановка между нами висит напряженная. Никто не спешит начинать разговор. Макс хмурится. Ангелика ерзает на стуле, даже не притрагиваясь к чаю, который я ей заказал. Просто держит кружку и смотрит на горячий напиток, словно ей подали яда.

Понимаю, что пока я нависаю над ними, беседы не получится.

Этим двоим нужно объясниться, поэтому поднимаюсь, сразу попадая под растерянный взгляд Ангела.

— Поговорите. — Получается только цедить каждое слово через зубы. — Я пока прогуляюсь. — Хлопаю рукой по столу и выжимаю из себя улыбку, чтобы Цветкова не подумала ничего плохого.

Горечь поступает в рот вместе со слюной. Прежде, чем уйти из кафе, беру себе кофе в пластиковом стаканчике. Бросаю на Круга последний взгляд, и он благодарно кивает, на что я поднимаю руку.

Выхожу из здания, попадая под прохладный порыв ветра.

Погода сменилась. Теперь ветер был чаще, заморозки по утрам, и ожидание первого снега копошилось внутри.

Алиска любила первый снег.

У нее была привычка поднимать голову вверх и открывать рот, чтобы пробовать их на вкус.

Я издевался, хотя мог сделать так же.

Жаль, что эти моменты не вернешь и не перепишешь на чистовик.

Черновик уже оставлен в прошлом, и надписи не сотрешь.

Стою на месте, потягивая кофе и смотря, как мимо шныряют прохожие.

Стараюсь не думать о том, чем может обернуться разговор между Максом и Ликой.

Она говорила, что он для нее друг, и если учитывать, что Макс стал единственным человеком, который ее поддержал, то общение между ними равносильно тому, что было когда-то между нами. Терять такое чертовски больно.

Засовываю свою злость в задницу вместе с ревностью, на которой ловлю себя в очередной раз, и делаю глоток кофе. Вкус не очень, но перекрывает дерьмовый осадок от собственных мыслей.

Они выходят через полчаса. Лика не улыбается, но глаза светятся.

Делаю вывод.

Помирились.

Круг подходит первым и сначала жмет руку, а потом обнимает, хлопая по спине.

— Спасибо, козлина. — Усмехается, а я сдержанно киваю. — Завтра увидимся! — Бросает нам, сразу сваливая.

Ангелика ежится от холода и останавливается рядом, покусывая губы.