Шрифт:
Жду чего угодно.
Любой реакции.
— Это было неожиданно. — Говорит она, качая головой. — И я не представляю, как ты это перенес. Один.
— Так же, как и всё остальное. — Пожимаю плечами, прищуриваясь, пока Ангел делает еще один шаг, сокращая расстояние между нами. — Это что-то меняет?
— Не знаю, — она качает головой, — такая новость многое объясняет.
— Пойдем в тачку. Холодно. — Беру ее за руку, которая уже успела замерзнуть.
— Твой отец… Ваш… — Ангелика запинается, подбирая слова, да я и сам еще не привык к этому. — Странный он человек.
— Не странный. Просто циник. Без чувств и эмоций. Для него важна репутация и образ его семьи. Больше ничего не интересует. — Спокойно говорю ей, заводя мотор и регулируя поток воздуха.
— Ужасно.
— Не ужасней побоев отчима. — Хмуро перевожу тему разговора, выезжая с парковки.
— А когда вы были маленькими, он тоже был такой… — Она не может подобрать слов, и у меня на языке вертятся отнюдь не лестные определения для папочки. — Был так холоден?
— Да. Мне сначала не доставалось. Я слушался. Даже нравилось постоянное внимание других, деньги, гулянки, привилегии, но после того, что произошло с Алиской… — Запинаюсь и потираю переносицу, не отрывая взгляда от дороги. — Он ведь запретил ей встречаться с Максом. Указывал, что и как делать, а потом все вышло из под контроля, потому что она взбунтовалась. — Продолжать разговор не хотелось, ведь так я подтверждал свою слабость перед великим Александром Аристовым. — Теперь он следит за мной. За каждым шагом. При малейшем изменении сценария дает пинок под зад и напоминает, кому я должен целовать ноги. За тачку. За образование. За гребаную жизнь. — Сжимаю оплетку, ощущая, что начинаю закипать, вспоминая о слабом месте, которое отец уже два года использует, чтобы держать меня на привязи.
Цветкова дотрагивается до моей руки своими тонкими пальчиками и легонько поглаживает.
Мой упертый заземлитель.
Действует моментально.
Злость притихает, даже толком не разыгравшись.
Мы быстро добираемся до ее райончика, как раз в этот миг с неба начинают падать снежинки. Вижу, что глаза Ангелочка распахиваются и блещут радостью.
Улыбается.
— Спасибо, что довез, и за разговор с Максом. Не ожидала от тебя такого. — Говорит мне, переминаясь с ноги на ногу, когда выбираемся из спорткара и стоим около ее подъезда. — Спасибо.
— Не за что. — Усмехаюсь, глядя, как маленькие снежинки превращаются в капли на ее лице.
Вид завораживающий своей красотой.
Достаю из кармана кастет и подаю Ангелу.
— Что это? Зачем? — Ангелика вертит в руках утяжелитель. — Нет. Я не возьму.
— У тебя слабый удар. С ним будет сильнее. Он почувствует. Бей левой. Так не будет ожидать. — Говорю и сам убираю кастет в карман ее куртки.
— Хорошо. — Кивает и смотрит на меня с благодарностью.
— У меня есть вопрос, — начинаю с улыбкой, хотя уже ставил ее перед фактом, — ты моей девушкой будешь?
— Ха, — вырывается из Ангелики нервный смешок, — кажется, ты мне не оставил выбора. Тогда… — Она удивленно поднимает брови. — Это сейчас что? Видимость выбора?
— Нет. Он остается за тобой. — Пожимаю плечами и усмехаюсь.
— Вот как. — Протягивает задумчиво, а я не перестаю наблюдать за падением снежинок на ее нежную кожу.
— Да.
— А если я скажу нет, то что?
— Ничего страшного. Буду добиваться положительного ответа. — Улыбаюсь уже во все тридцать два норма, а Ангелика смущается.
— Хорошо. Я подумаю. — Выпрямляет спину и заявляет вполне смело.
— Подумай. — Пожимаю плечами с невинным видом, после чего резко притягиваю ее к себе. — Только вот тебе мотиватор.
Не дожидаясь ответа, впиваюсь в вишенки, которые столько дней не давали мне покоя.
Сладкие податливые губы.
Лишающие рассудка.
Замирает, но не сопротивляется, как раньше. Будто ждет чего-то. Напираю сильнее, заставляя углубить поцелуй.
Тело горит.
Дышать тяжело.
В миг, когда она начинает отвечать неловко и слабо, по легким словно пинка дают.
Не могу себя контролировать.
Тонкие пальчики ложатся мне на шею, а после зарываются в волосы, пока я прижимаю Ангела к себе сильнее.
Всего колбасит от этих ощущений.
Кажется, что у внутренних органов землетрясение.
Настолько сильно она действует на меня.
Нет.
Ангелика — не наркотик.
Наркотики убивают, а она возвращает к жизни.
Мой заземлитель.
Моя девочка.
Мой Ангел.
Глава 69
Ангелика
— Ко мне приходил Петр Иванович, — Елена Владимировна внимательно смотрит на меня, наливая чай, — очень хорошая новость, что вы наконец обретете нормального отца.
Киваю, впервые спокойно принимая чашку из ее рук. Без страха. Дрожи. И опасений, что вскоре нас настигнет беда.
— Лишь бы все выгорело с Владимиром. Я стану свидетелем его скотского отношения. Ты ведь знаешь, Ангелика, что я молчала по одной причине, — женщина опускается на стул напротив меня и тяжело вздыхает, — чтобы не сделать хуже вам. Не вздумай его жалеть, поняла? Обо всем расскажи.