Поскольку Алексей изучал историю начала XIX века очень вдумчиво, то знал много историй, которые ещё не случились или не были известны в нашей глубинке. Меня же в рассказе о клакёрах заинтересовало, как при помощи этих продажных людишек графиня Самойлова устроила провал оперы Беллини «Норма» и обеспечила успех оперы Пачини «Корсар». Эта дамочка сейчас покровительница творческих людей и еще та затейница.

Кстати, на картине «Последний день Помпеи» Брюллов запечатлел Самойлову аж четыре раза. Были ли они любовниками или это платоническая связь, Лёшка не знал точно, склоняясь к версии, что графиня развлекалась с художником, не забывая о других мужчинах и даже женщинах.

Графиня Скавронская, бабушка Самойловой, оставила ей огромное наследство. Насколько оно было большим, можно только догадываться по тому, что своей воспитаннице Юлия Самойлова давала приданное в миллион рублей. И вот это всё богатство и титул дамочка умудрилась спустить в трубу.

Вернее, это ещё только случится, когда она через несколько лет выйдет замуж за какого-то красавчика-певца итальянского происхождения и потеряет Российское подданство. Тенор умрёт через год от чахотки, а Самойлова уже не будет графиней. Это её сильно начнёт напрягать, и она, дабы вернуть себе титул, устроит фиктивный брак с подходящей кандидатурой. Фамилии того разорившегося француза Лёшка не помнил, зато знал, что графу ежегодно платились баснословные суммы. В результате чего Самойлова к концу жизни оказалась разорена.

Удивляюсь я этим аристократам. Самойлова протрынькала миллионы ни на что. Каких-то актёров спонсировала, швырялась деньгами направо и налево. И это общая тенденция у дворян, не умеющих зарабатывать, зато спускающих на ветер целые состояния.

Именно по этой причине идею с нашей творческой дачей на берегу Самарки я воспринял с сомнением. Как-то меня эти новые направления в живописи не сильно волновали. С другой стороны, мы с Алексеем компаньоны и даже соответствующий документ имеем. Он вправе распоряжаться своей долей как ему вздумается. Чтобы уж совсем не ушёл в минус, я прослежу.

Сама дача на берегу реки у меня отторжения не вызвала. Пусть будет место, куда можно Лизу и Максимку привозить или неугомонного Куроедова принимать в гостях. Кому-кому, а поручику наша идея должна понравиться своей необычностью. А дача таковой и должна быть.

Ни опытных, ни именитых столяров в округе не было. Только плотники из числа мужиков. Артельщики показали себя ребятами покладистыми, исполняющими любые барские прихоти. Они сами сильно удивились, когда нам карету собрали. Мол, и нет ничего сложного, а ежели еще барин над душой стоит и подзатыльниками направляет, так вообще всё удачно получается.

Исходя из возможностей и средств, мы задумали сделать дачу немного в японском стиле. Обычный сруб обошьём досками снаружи и внутри. Окна будут огромные от пола до потолка, с двойными рамами, но сами стёкла некрупные. На зиму закроем их ставнями, а в тёплое время года такие окна дадут много света.

Внутри помещений студии будут стоять ширмочки с шёлком. Художнику ведь не только свет нужен, но и удобство для натурщиков. Жилую и спальную зону разместим на втором этаже. Художников на этой даче больше трёх не получится поселить. Строить дворец я категорически отказался, согласившись всего на три студии на первом этаже.

Ожидаемо, что артель плотников возражать не стала, пообещав, что выполнит всё в лучшем виде, не забыв спросить помощников из числа мужиков в Александровке.

Алексашку почти сразу я отправил обратно выкупаться. У нас тут изготовление спичек пошло потоком и нужен руководитель. Самому присматривать времени нет, я же все компоненты готовлю. Ваньку начал потихоньку привлекать к этому делу, но он ещё мальчишка, за ним тоже глаз да глаз нужен.

В черновом варианте, без отделки и покраски, дачу закончили к первому июля. Тыранов к этому времени много чего успел подготовить. Даже подбить Куроедова попозировать в качестве одного из корсаров. Ксенофонт Данилович приезжал в гости, заодно узнал такую новость, что мы большую картину заказали. Загорелся идей и уже через две недели откуда-то приволок к Александровке старую баржу. Она и будет имитировать пиратский корабль.

Тыранов немного поворчал на тему того, что море он видел только Балтийское. С натуры его не писал, зимние карандашные наброски не в счёт.

— Маринистов ещё нет. Где живёт и чем занимается Айвазовский, я не в курсе, да нам он и не нужен, поищи у себя на ноутбуке какие-нибудь картинки с морскими видами. Я Тыранову попробую их скопировать, — предложил Лёшка.

— Боюсь, что мой ноут уже не включится. В прошлый раз так и не зарядился от солнечной батареи. Что-то с кабелем, но я поищу фото морей в книгах.

Художественной литературы у меня не было, зато имелся огромный кулинарный том с цветными фотографиями. Я точно помнил, что в разделе с рыбными блюдами была картинка с морским видом. Её я вскоре и отыскал.

То, что на переднем плане край стола с омаром, художника не должно смущать. Пусть на небо и море смотрит. Листок я аккуратно вырезал. Затем еще приклеил на бумагу, чтобы не было видно текст с обратной стороны и в таком виде понёс показывать «ксилографию» Тыранову. Лишних вопросов он задавать не стал и за день неплохой морской этюд изобразил.