Я откидываюсь на спинку дивана и закидываю руки за голову. Алинка бесит, долго ковыряется в телефоне, изредка бросая на меня хмурые взгляды.

– Ладно, забей…

– Все, Саш, я выбрала!

Включает клубняк, под который гоу-гоу танцуют и, широко расставив ноги, начинает раскручивать волосы.

Сиськи смешно трясутся в такт движениям головы, задница – с ними за компанию.

Дернув головой, резко разворачивается ко мне спиной и пытается рисовать бедрами восьмерки.

Пи@дец.

Старается изо всех сил, но ощущение, что сейчас заскрипит костями.

Вновь повернувшись, опускается на колени и, пошло облизывая губы языком, ползет ко мне на коленях.

Не то.

Бл@ть! Вообще не то!

Я мучаю ее уже несколько дней, но поймать тех ощущений не могу.

Мелодичная музыка, стройное тело с мягкими изгибами, гладкая кожа и… эти движения. Завораживающие, манящие…

Стоит только представить Стрельцову снова, как вся кровь бухает в штаны. В глазах темнеет.

– Оу, кому-то понравился мой танец?

Я на Алинку не смотрю, положив голову на спинку дивана, закрываю глаза. Пусть делает, что хочет.

Сначала в ноги впиваются острые ногти, царапая кожу, ведут к кромке шорт.

– Мур – мур – мур…

Желание смывает холодной волной.

Мне кажется, Дашка бы не царапалась и не изображала из себя @банутую кошку.

Она была бы другой. Какой?..

Хрен знает. Но точно другой.

– Ладно, завязывай, Алин.

– Что?.. Почему?

Я поднимаю голову и смотрю в ее обиженное лицо. Бедная девочка, пососать не дали.

– Устал.

– Но ты же хочешь! – тянется руку с длинными острыми ногтями к моему паху, но я мягко ее отвожу.

– Не хочу. Мы сегодня уже трахались…

Она непонимающе хлопает глазами, дует губы и, кажется, уже готова пустить слезу.

Только не это. Бл@ть... Дать пососать, что ли?..

– Ну и ладно! – вдруг резво соскакивает на ноги и несется из комнаты, - я домой!

– Я отвезу, - успеваю крикнуть прежде, чем она исчезает за дверью.

Успеваю переодеться и даже посмотреть половину матча «Спартак Зенит», а Алинка все сидит в ванной. А когда, наконец, выходит, я понимаю, что никуда она не собирается. Все в тех же стрингах и короткой майке.

Виновато потупив взгляд, медленно ко мне приближается.

– Ты чего?

Забравшись с ногами на диван, кладет голову на мое плечо.

– Саш, я не хочу домой. Можно я у тебя останусь?

Ремонт в хате только закончился, и я, вообще-то, планировал насладиться самостоятельной жизнью… в одиночестве.

– Дома мать с отцом достали! – всхлипывает жалобно.

– Чем это они тебя достали?

– Достали и все! Мать каждый шаг контролирует! Отец заставляет за каждую копейку отчитываться!

– Ты, вообще-то, за их счет пока живешь…

– Ну, Саша-а-а… можно, я останусь? Пожалуйста – пожалуйста – пожалуйста!!! Я не буду приставать, честно! Тихонечко рядышком посплю и все!

Знаю я эти «тихонечко». Два раза у меня всего была, а успела уже половину вещей перетащить.

– Ладно, оставайся, - вздыхаю я, снимая матч с паузы.

– Уиииии!!! – верещит Алинка и лезет с поцелуями.

– Блин, Алин, хватит… ты обещала не мешаться…

– Все-все, ухожу.

Она действительно убегает в спальню, а когда я прихожу через полтора часа – уже крепко спит.

А я не могу. Прокручиваю в голове прошедший день, планирую завтрашний. После лекций надо к деду сгонять, уже месяц у них не был. А вечером можно с Алинкой к родителям.

Повернув голову, смотрю на ее профиль. Нос тонкий с небольшой горбинкой. Она ее ненавидит и мечтает сделать пластику.

Дурочка…

Прикрыв глаза, отворачиваюсь. А перед мысленным взором снова это – капли воды, стекающие по упругой груди.

Твою ж мать, да сколько можно?!

Резко переворачиваюсь на живот и утыкаюсь лицом в подушку. Не помогает. Картинка в голове становится ярче, память подкидывает деталей в виде ее запаха и частого дыхания.

Член, налившись кровью, упирается башкой в матрас.

Сдавшись, беру с тумбочки телефон и, убедившись, что Алина все также крепко спит, открываю фото, что прислал мне тогда Макс.